Золотой век. Книга 1. Лев - стр. 7

Он не обрел в персидской крепости ожидаемой славы, того самого клеоса. Греки расположились вокруг города с расчетом на длительную осаду, ожидая, когда голод измотает жителей и подорвет их волю к сопротивлению. Неделя тянулась за неделей в сопровождении скуки. Каждый день они тренировались в бою на мечах. Кимон успел поговорить со всеми плотниками и корабельщиками, разведывая местность вокруг крепости. Задача войны обернулась чем-то другим, и каждую ночь он подкрадывался к стенам, чтобы осмотреть их. Перикл вздрогнул, вспомнив тот ужас, который овладел им во время одной такой вылазки.

Возводя крепостные стены, персы использовали плохой строительный раствор. Работая три дня и три ночи, люди Кимона запрудили реку, направив ее в новое русло. Уже через несколько часов вода подмыла основание, и целый участок стены обрушился, словно песочный вал.

Перикл ликовал вместе со всеми и тоже мчался вперед, навстречу врагу. Но то, что они обнаружили, заставило их умолкнуть. Персы предпочли умереть, но не попасть в плен. В самой крепости Эйон их командующий в последние мгновения убил свою семью, а затем приставил нож к собственному горлу.

Перикл сглотнул, вспомнив, как брызнула на мрамор кровь и какой яркой она казалась. После этого он уже не хватался в гневе за меч.

Они нашли сокровища в Эйоне, и это тоже было победой – выковырнуть драгоценный камень из рукояти ножа. Персия лишилась безопасного убежища и уже не могла доминировать на окружающих землях.

И все же Перикл не чувствовал, что проявил себя. Он все еще боялся, что внутри его таится какая-то слабость, похожая на трещину в щите.

Ни Кимон, ни Аттикос, казалось, не нервничали так, как он. Он сжал кулаки, говоря себе, что выбор сделан. Галька сдвинулась под ногами, и он перенес вес с одной ноги на другую, меняя позу. Он пойдет вместе с остальными и, если потребуется, умрет. Все просто. Он сможет пожертвовать своей жизнью ради клеоса и во имя отца. Сыновья Ксантиппа не могут опозорить семью.

Он ощутил нахлынувшее волной облегчение. Он может умереть, но что такое на самом деле смерть? Ничто. На берегу Саламина он нашел безжизненное тело собаки отца. Глаза у нее были белые, окрашенные то ли луной, то ли морской солью. То же случается и с людьми. Когда боги забирают принадлежащее им, оставшееся – это просто плоть.

Перикл поднимался по дюнам размашистым шагом, и тишину ночи нарушало только надсадное дыхание товарищей и глухое звяканье металла. Поначалу идти было легко – лишь кое-где попадались камни и низкорослые кустарники. Некоторые воины натыкались на заросли шалфея и колючие кусты, уходящие вдаль. По сравнению с ними Перикл, казалось, едва касался земли, как будто корни не могли его зацепить. Снова и снова он говорил себе, что не может и не должен никого подвести. Его отец сражался при Марафоне и победил. Репутация остается с человеком, как шрам, и Перикл был исполнен решимости скорее умереть, чем навлечь на себя презрение. В этом никаких сомнений быть не могло. Пусть мать и назвала его «Знаменитым», но слава бывает разная. Чего бы он точно не хотел, так это жить с клеймом позора. Карабкаясь в темноте по невидимому склону, Перикл в очередной раз напомнил себе об этом.