Золотой треугольник Петербурга. Конюшенные: улицы, площадь, мосты. Историко-архитектурный путеводитель - стр. 53
В 1881 году Парланд вернулся из пенсионерской поездки за границу где провел пять лет (в основном в Италии), и получил звание академика архитектуры. Предложение о сотрудничестве от столь известного и влиятельного лица, как архимандрит Игнатий, было, конечно, привлекательным. Правда, поначалу архитектор отнесся к нему сдержанно, тем более что его собственный конкурсный проект («Старина») был к этому моменту уже подготовлен. Но, учитывая высокий уровень мастерства конкурентов, он трезво оценивал свои возможности и одновременно рассчитывал, что имя Игнатия, пользовавшегося расположением императорской фамилии, сыграет свою роль. На этой прагматичной основе сложилось соавторство архитектора-профессионала и духовного лица, ранее тесно сотрудничавших при строительстве зданий в Троице-Сергиевой пустыни.
С того дня, когда 25 марта 1882 года Игнатий сделал наброски плана и фасада мемориального здания, он «всецело предался выполнению своей заветной мечты – сделаться строителем храма, предназначенного служить вечным памятником Царя – Освободителя и Мученика»[85]. Авторство архимандрита Игнатия служило гарантом заданной идеологической программы. Неудивительно, что он, а не Парланд, воспринимался общественностью в первые годы как главное действующее лицо. В то же время заказчики сознавали незавершенность принятого варианта и поэтому вынесли решение, чтобы он был, «в чем следует, изменен для исполнения», возложив доработку проекта на Д.И. Гримма[86].
Этой ситуацией попытался воспользоваться профессор архитектуры И.В. Штром, предложивший в январе 1883 года свою кандидатуру для разработки идеи Игнатия. Штром требовал вынести за пределы храма место, где стоял И.И. Гриневицкий, а над местом ранения Александра II устроить павильон-мавзолей, связанный переходом с церковью. Задуманное архитектором сооружение из разноцветного кирпича с майоликой, золочеными и эмалированными куполами и внутренней росписью должно было напоминать своим видом храм Василия Блаженного[87]. Предложения по убранству здания, вероятно, были учтены, но кандидатуру Штрома отклонили, поскольку Парланд уже был утвержден архитектором-строителем церкви.
По идейным мотивам критиковал проект Игнатия—Парланда и М.А. Щурупов. Он считал неприемлемым расположение «памятного места» в западной части церкви, так как молящиеся были бы обращены к нему спиной. (В своем конкурсном варианте Щурупов размещал храм над каналом западнее места ранения царя, которое включалось в алтарную часть[88].)
В марте 1883 года была образована комиссия по сооружению храма под председательством президента Академии художеств великого князя Владимира Александровича. Из архитекторов в ее состав вошли Р.А. Гедике, Д.И. Гримм, Э.И. Жибер, Р.Б. Бернгард. По рекомендациям комиссии Парланд и его помощники А.П. Кузьмин, А.А. Ященко, Г.В. Войневич, И.Ф. Шлупп вели доработку избранного проекта. Интересно отметить, что Кузьмин еще в своем конкурсном проекте 1882 года ввел в композицию центральный шатер и ряд элементов, близких осуществленному сооружению. Авторский коллектив выполнил ряд вариантов, один из которых утвердили 29 июня 1883 года. Однако и ему не суждено было стать окончательным.