Золотой Сын - стр. 40
Да, как тут не узнать. Вот и вся маскировка…
– Лучше править в аду, чем прислуживать в раю? – спрашиваю я у развалившегося на стуле мужчины.
– Будет тебе, Жнец! Даже Мильтон понимал, что Люцифер тот еще сукин сын, – загадочно улыбается он и жестом приглашает меня сесть напротив. – Хватить нависать надо мной, как скала!
Он даже не потрудился замаскироваться.
– А я-то думал, что друг окажется новым, – вопросительно смотрю я на Виктру.
– Ну, вы с ним никогда не были друзьями. Так что теперь все будет по-новому. Ладно, мальчики, развлекайтесь!
– Ты не останешься? – спрашиваю я.
– Я проводила тебя до дверей, а дальше уж ты как-нибудь сам, – со смехом отвечает Виктра, игриво щиплет меня за задницу и, грациозно покачивая бедрами, исчезает в толпе.
Шакал смотрит ей вслед, слегка подавшись вперед.
– А я думал, что женщины тебя не интересуют.
– Да я и в гробу не смог бы оценить ее по достоинству! Но что я тебе рассказываю, ты же много месяцев провел в космосе. Весь корабль был в твоем распоряжении, ну чем там еще заниматься?
Сажусь напротив него. Он протягивает мне бутылку зеленоватого пойла.
– Нет, – качаю головой я, – если уж пить, так только для того, чтобы забыть о людях вроде тебя.
– Опа! Цитируешь Аркоса, если я не ошибаюсь? Одно из лучших оскорблений Лорна, хотя и остальные тоже вполне себе.
Он молча смотрит на меня с загадочным видом. Лицо не выражает ровным счетом ничего. Глаза – все равно что гладкие, истертые временем монеты. Волосы песочного цвета. Единственной рукой он с бешеной скоростью вращает пальцами золотой стилус, похожий на быстро скачущее по растрескавшейся земле насекомое.
– Шакал из дома Августусов и Жнец с Марса снова вместе после долгой разлуки. Как же низко мы пали!
– Место встречи выбирал ты, – напоминаю я.
Он убирает стилус за ухо, берет с блюда куриную ножку и зубами сдирает с нее кожу.
– Тебе здесь неуютно?
– С чего ты взял? Нам обоим прекрасно известно, что ты предпочитаешь полумрак.
– Сколько же в тебе гордыни, Дэрроу Андромедус! – внезапно смеется он, и его смех похож на пронзительное завывание собаки, которую ткнули ножом. – Все родственники мертвы, да и при жизни мало чего стоили! Серая посредственность, родители даже не попытались ввести тебя в общество. Друзей не осталось. Пока ты каким-то чудом не поступил в училище, никто о тебе и слыхом не слыхивал. Но тебе дали шанс, и ты вознесся!
– Что ж, смотрю, ты все так же любишь потрепаться, – бормочу себе под нос я.
– А ты все так же любишь наживать врагов.
– Каждому свое, – отзываюсь я, разглядывая обрубок, красующийся на месте его правой руки. – Тебе так нравится привлекать всеобщее внимание? Ты, наверное, единственный среди золотых, кто решил не обзаводиться новой рукой.