Золотой скальпель - стр. 42
Дневные дела и заботы остались позади. В такие минуты охватывала тревога за судьбы родных и близких. Сводки Совинформбюро были всё тревожнее. Гитлеровцы вступили в Орловскую область, достигли родных мест.
В первые же дни своего пребывания в корпусе Михаил послал матери письмо и телеграмму. Звал приехать сюда, в эвакуацию, чтобы не оказаться в оккупации: «…Мамочка, забирай Толика, Сашу и Аню и немедленно выезжай с ними ко мне. Я вас здесь устрою на квартиру».
Своих младших братьев он до сих пор считал детьми, а между тем Александр уже собирался в артиллерийское училище, рвался на фронт и Анатолий.
Ответа от матери не было.
«Может быть, они уже в пути, – с надеждой думал Михаил. – Нелегко ведь сейчас сюда добраться. Поезда переполнены».
Каждый день город принимал сотни эвакуируемых. До определения на квартиры все они, в основном женщины с детьми, девушки, пожилые люди оседали в городской гостинице. Возвращаясь со службы, Михаил просматривал списки вновь прибывших, в надежде встретить имена своих родных, хотя понимал, если бы приехали, наверняка отыскали его в части.
Гостиница была переполнена. Казалось, людям ни до чего. Но жизнь брала своё. Даже в тяжёлой обстановке люди остаются людьми, и ничто человеческое им не чуждо.
Вечером жильцы собирались в вестибюле. Кто-то садился за рояль. Другой музыки не было, но молодежь с удовольствием танцевала и под рояль. Главное, что пианисты находились совсем даже неплохие.
Но Гулякин предпочитал посидеть за шахматами.
Вот и в тот вечер он, встретив инструктора политотдела бригады Николая Ляшко, пригласил его к столику. Спать ещё не хотелось. Не хотелось и оставаться наедине со своими тревожными мыслями.
– Давай, Николай, хоть одну-две партии? – говорил он.
– Отчего ж не сыграть? С удовольствием.
Устроились в сторонке за небольшим столиком, расставили фигуры на доске. Михаил сделал первый ход, и тут же заиграл рояль. Звуки вальса заполнили вестибюль. Появилось несколько танцующих пар. Женщины танцевали друг с другом. Мужчин было мало. В гостинице жили в основном командиры подразделений и штабные работники бригады. А они возвращались со службы очень поздно.
– О твоих близких, по-прежнему, ничего не слышно? – с участием спросил Ляшко.
– Да, молчок, – вздохнув, ответил Михаил. – Не знаю, что и думать? И писем тоже нет.
– Ты ж говорил, что они уже в пути?
– Хотелось бы так думать…
Дальше играли молча, слушая музыку и внимательно обдумывая ходы. И вдруг к столу подошла стройная молодая женщина в скромном тёмном платье, с косой, собранной в тугой комок. Постояла с минуту, наблюдая за игрой, и сказала с укоризной: