Золотой песок - стр. 13
– Ты телефон отключил? – пробормотала она, отвернувшись к стене.
– Конечно. – Он резко, почти грубо, развернул ее к себе лицом. – Ника, ты меня любишь?
– Очень люблю, Гришенька.
– Ты мне чаще это говори, девочка моя.
Из Москвы позвонили опять в начале восьмого утра. Гриша не отключил телефон. Ника спала крепко, не услышала, как тренькнул сотовый на ковре у кровати, как выскользнул из-под одеяла и на цыпочках ушел в соседнюю комнату ее муж, и не узнала, что после второго, более долгого разговора он занервничал еще сильней. Не просто испарина, а крупные капли пота выступили у него на лице, покатились за ворот шелковой пижамы.
Шишка на лбу заныла невыносимо. Он вышел на балкон, жадно вдохнул холодный, влажный воздух и замер на несколько минут, раздувая ноздри, крепко зажмурившись и до боли сжав кулаки.
В Синедольске уже встало солнце, а в Москве было начало шестого и едва рассвело. До инаугурации оставалось семь дней.
Джинсы прилипли к кровавой ссадине на колене. Осколок витринного стекла вонзился в щеку и застрял под кожей. Это было замечательно, иначе Никита Ракитин не сразу бы поверил, что действительно жив и ни одна из пяти пуль его не задела. Разбитое колено и осколок стекла в щеке. А больше – ни царапины.
Одну из пяти гильз Никита подобрал и спрятал во внутренний карман куртки. Если бы он был более сентиментальным и аккуратным человеком, он сохранил бы на память не только гильзу, но и шнурок от кроссовки. Впрочем, у аккуратных людей не бывает рваных шнурков, которые без конца развязываются. Аккуратист погиб бы этой ночью на Ленинградском проспекте у магазина «Спорт», и в криминальную сводку по Москве вошло бы еще одно заказное убийство, а не хулиганская выходка поддатых ночных отморозков в джипе.
Аккуратист погиб бы непременно. А растяпа Ракитин остался жив. Он наступил на развязанный шнурок и растянулся на асфальте за полсекунды до стрельбы. Потом из-за поворота выскочила милицейская машина. И убийцы в джипе не рискнули притормозить, проверить, сделано ли дело.
У Никиты был выбор: остаться, дождаться «скорую» и оперативников, которые непременно появятся, потому что те, в «Мерседесе», уже вызвали по рации, или удрать как можно скорей. На размышление оставалось минуты три, не больше. Время остановилось. На самом деле он пролежал всего минуту после того, как «Мерседес» умчался вслед за джипом. Но ему казалось, что прошло несколько часов.
Из оцепенения его вывели грохот и звон. Он вскочил, забыв о разбитом колене. Ему почудилось, джип вернулся, чтобы сделать контрольный выстрел. Но это выпал из витрины манекен. Аккуратный молодой человек в спортивном костюме. Ему достались пули, предназначенные Ракитину. Он выпал не сразу, долго размышлял, переживал, сомневался. В его пустой голове под красивым гуттаперчевым черепом тоже, вероятно, происходила какая-то напряженная мыслительная работа.