Золотой мост - стр. 32
Теперь осталось чуть-чуть освежиться.
Я в спешке сходила на горшок, затем схватила гребень с гримировального столика Сесиль и, взглянув в зеркало, испуганно отшатнулась. Выглядела я ужасающе. Бледная, лохматая, глаза ввалились – просто прародительница всех зомби. Причесываясь, я выдирала волосы клочьями, повсюду были колтуны. Чтобы длинная грива опять не разлохматилась, я заплела ее в плотную косу и подвязала одной из шелковых лент, валявшихся на полу. Теперь вид был уже сносный. На настенной полке стоял тазик с водой для мытья, но воду эту, видимо, уже использовали, а кувшин рядом был пуст. Плевать, уж руки-то помыть сгодится и такая. Напоследок пшикнуть на себя из одного из флаконов с духами со столика Сесиль, – резко запахло фиалками, – два раза как следует ущипнуть щеки – пожалуй, этого достаточно. Чистку зубов пришлось перенести на потом, пусть даже решиться на это было и нелегко. Может, Филипп организует мне глоток воды по дороге. Кофе у них тут не водится, с этим придется подождать еще несколько десятков лет, о чем я узнала чисто случайно и только потому, что первые кофейни появятся в Венеции. И точно так же ждать и ждать еще до широкого распространения чая и какао.
– До свидания, – сказала я Сесиль. – И большое спасибо за все. Сандалии я отдам Филиппу, он занесет их тебе позже.
Реакции не последовало, она спала как убитая.
Разбитая с похмелья и от бессонной ночи, я покинула комнату Сесиль. Дверь в дом была распахнута настежь, на улице с радостным визгом играли дети. Они гонялись за квохчущей курицей, которая возбужденно хлопала крыльями. Теперь я поняла, почему перед пробуждением мне снился сон про каникулы на ферме. Шум усиливал работу молотка в голове. Яркий свет дня так слепил глаза, что мне сперва пришлось щуриться, пока я к нему не привыкла.
Филипп ждал около дома с одолженным фонарем в руках. Он послушно принес его назад хозяйке. Я вызвалась быстренько забросить фонарь Сесиль, на что он с благодарностью согласился. В награду за это я могла сделать несколько приличных глотков воды из фляжки, что висела у него на поясе. После этого вопли детей перестали казаться мне такими уж пронзительными, и солнечный свет выносить тоже стало легче. Но было довольно жарко, я уже начала потеть. В моем настоящем времени был март, а в прошлое я прибыла летом. Ранним утром здесь уже стояла гнетущая жара – веская причина отправиться в путь не откладывая.
– По мне, так мы можем идти, – сказала я.
При свете дня я могла наконец как следует рассмотреть все вокруг. Сесиль жила в четырехэтажном доме с облезлым фасадом, да и вся улица выглядела не особо уютно. Филипп сообщил мне название – Рю Персе, – чтобы я нашла дом, если понадобится сюда вернуться. Хотя я считала, что такой вариант исключен, потому что мне вовсе не хотелось еще раз спать на полу. У Себастьяно наверняка пристанище получше. Там мы смогли бы вместе скоротать время до возвращения, а если особое поручение, которое следовало выполнить, препятствует его возвращению в настоящее, мы бы выполнили его сообща. Вместе с ним я бы все преодолела. И до самого возвращения больше не покинула бы его. Рядом с Себастьяно я могла вынести все. Может, у него там есть банный ушат и кусок хорошего мыла. Это уже во многом облегчило бы мне жизнь.