Золотой лук. Книга вторая. Всё бывает - стр. 37
– Это точно?
Я навострил уши.
– Точней некуда. Два дня как выехал, мне сегодня доложили.
– Два дня? Уже должен был добраться…
– День до Эпидавра. День до Аргоса.
– Задержался в Эпидавре. Сколько пробудет, неизвестно.
Торговцы заспорили. В том, что в Аргос едет великий Персей, сомнений не было. Спор шел о сроках прибытия. Один утверждал, что Персей по дороге заболел и хочет в Эпидавре принести жертвы богу врачевания. Другой с пеной у рта доказывал, что могучий сын Зевса отродясь ничем не болел, кроме как душой за народ. Зачем ему сидеть в Эпидавре? Третий кричал, что Персей, как правитель Тиринфа, едет не один, а со свитой. В свите каждый может захворать, дело обычное. Какое это имело отношение к предыдущим заявлениям, понять было трудно.
– Оно им надо? – спросил Кимон.
Мой интерес к чужому спору не прошел мимо странника.
– Ну, Персей. Хозяин Тиринфа едет к хозяину Аргоса. Можно сказать иначе: хозяин всей Арголиды едет к своему старому другу. Мало ли у них дел? А эти грызутся, будто Персей везет им телегу с головами Медузы. По одной на каждого дурака.
«Мой муж не отомстил за убийство своего отца, – шепнула из дрожащей тьмы Сфенебея, женщина с белым лицом. – Он сидит на троне, который ему подарил убийца. Подарил? Бросил, как бросают кость псу. Случается, человек зовет собаку другом; так случилось и с моим мужем…»
Владыке Аргоса Персей подарил трон. Дедушке Сизифу он подарил меня. Меня тоже бросили, как кость псу? Нет, дедушка не был похож на собаку. Сочти он подарок неуместным – отказал бы. Не посмотрел бы, что перед ним сын Зевса! Дедушка бога смерти в подвале держал, самого Аида вокруг пальца обвел. Что ему какие-то полубоги?
Значит, я не кость.
Значит, в Аргос едет Персей.
– Как ты думаешь, Кимон, когда он приедет в Аргос?
– Еще один, – странник указал на торговцев, потом на меня. Выразительно покрутил пальцем у виска: – Тебе-то не все ли равно? Да хоть через месяц!
– Все равно, – кивнул я.
Мне было не все равно. Единственный человек, кто знал тайну моего рождения, вскоре будет в Аргосе. Я не доехал до Тиринфа, и вот – Тиринф спешит в Аргос. Не знамение ли? Но как мне переговорить с Персеем? С великим Персеем? Да еще с глазу на глаз, без чужих ушей и языков?!
Я – изгнанник, полный скверны. Персей – герой, правитель, сын Зевса. Да меня к нему и близко не подпустят. Надо поторопить Мегапента с моим очищением. Чистый, я сумею прорваться к Персею, сказать, кто я, привлечь внимание…
Надо поторопить, но опять же – как? Кто я такой, чтобы диктовать сроки ванакту крепкостенного Аргоса?!