Золотой Лис - стр. 4
Одновременно правой рукой задрал коротенькую юбочку до пояса, и его волосатые, испачканные машинным маслом пальцы по-хозяйски шарили в кружевных трусиках. Девушка колотила его свободной рукой, но он втянул голову в плечи, пряча лицо от ее ногтей, и в результате все удары приходились на обитую металлом черную кожу и массивные плечи – гору жира и мускулов. С громким утробным ржанием Ангел стаскивал с нее трусики, кружево с треском рвалось в его пальцах, сползая вниз по гладким загорелым бедрам.
Наблюдатель сделал шаг вперед и дотронулся до плеча Ангела; тот замер, но тут же резко обернулся. Его мутный взгляд моментально прояснился, и он с такой силой отшвырнул девушку в сторону, что она с размаху шлепнулась на грязную вытоптанную траву между грузовиками. Затем потянулся к дубинке, висевшей на поясе.
Наблюдатель протянул руку и еще раз дотронулся до него, на этот раз под ухом, чуть ниже кромки стального шлема. Нажал в этом месте двумя пальцами, и Ангел застыл как вкопанный; судорога свела его конечности, в горле что-то заклокотало, затем все тело забилось в конвульсиях, он мешком рухнул на землю и остался лежать, извиваясь и дергаясь, как эпилептик. Девушка стояла на коленях, машинально натягивая разорванные трусики и с благоговейным ужасом наблюдая за происходящим. Наблюдатель перешагнул через распростертого Ангела и поднял ее на ноги, как пушинку.
– Идем, – сказал негромко. – Пока его дружки не сбежались.
Взял за руку и быстро повел за собой, и она с детской доверчивостью последовала за ним.
Прямо за припаркованными грузовиками начинались заросли рододендрона, испещренные узкими тропинками. Они бежали по одной из них. Девушка, задыхаясь, спросила:
– Ты убил его?
– Нет. – Он даже не обернулся. – Не пройдет и пяти минут, как очухается.
– Ты разделался с ним, как с младенцем. Как это у тебя получилось? Ведь ты едва до него дотронулся.
Не ответил, но после очередного поворота тропинки остановился и повернулся к ней.
– С тобой все в порядке?
Она отрывисто кивнула.
Он внимательно смотрел на нее, не отпуская руки. Знал, что ей двадцать четыре года; эту молодую женщину только что пытались зверски изнасиловать, но взгляд ее темно-синих глаз был ровным и оценивающим. Ни слез, ни истерики, розовые губы ни разу не дрогнули, а хрупкая теплая ладонь твердо сжимала его руку.
Что ж, по крайней мере в этой части характеристика, данная ей психиатром и досконально им изученная, подтвердилась: несомненно, человек жизнерадостный и уверенный в себе; и уже почти полностью оправилась от пережитого потрясения. Тут он заметил, что на ее щеках и у основания длинной изящной шейки появился нежный румянец, дыхание заметно убыстрилось. Она явно была охвачена новыми и весьма сильными эмоциями.