Золотоискатели в пустыне - стр. 17
– Совсем прохладно! – вздрогнул Мафу после теплого кана и ватного одеяла.
– Сейчас согреемся, – утешил Лю Пи.
Из калитки дворика вышли на улицу. Она была здесь широка, так как в этой части жилы расходились и отводы на одной из них далеко отстояли от других, расположенных на соседней жиле. Собственно это была не улица, а часть пустыни, с плоскими холмиками, старыми ямами, которые рылись в тщетных поисках возможных промежуточных жил, кучами мусора и пустой породы – безрудного камня, вынутого вместе с кварцем для расширения шахт. Эта пустыня, освещенная луной, казалась особенно неровной; резкость теней преувеличивала все бугры, кучи и холмики.
Лю Пи поглядел вперед, вправо и влево. Вблизи никого не было видно.
– О, о, о, ой, Ли Ю, где ишак? – закричал он.
– Здесь! – ответил старческий голос совсем близко, и из-за соседнего бугра поднялась тощая фигура с ружьем. – Чего долго не шли?
– Салазки ладили. По этим кочкам и ямам было бы плохо тащить, – ответил Лю Пи, направляясь к караульному. Мафу и мальчики, пожимаясь от прохлады, шли за ним молча. Они дремали на ходу.
Подойдя к Ли Ю, рудокопы увидели в небольшой впадине зарезанного ишака. Он лежал на боку, раскинув ноги и задрав голову. В толстом брюхе его чернела огромная дыра с рваными краями, в горле зияла большая рана. Кровь стояла на твердой глинистой почве лужами и казалась пролитой смолой, блестевшей под лучами луны.
– Важно отделали бедного ишака! – пожалел Пао. – Это, кажется, бурый?
– Да, бурка, молодой, глупый, – ответил Ли Ю.
– Волки не приходили больше? – поинтересовался Лю Пи.
– Приходили. Пока я вас будил да разговаривал – опять явились. Добычу изо рта вырвали у них. Они, верно, тут же по ямам сидят, ждут. Только утащим ишака, прибегут, хоть кровь слижут с земли.
– Эх, долго мы шли. А то бы я подстрелил одного! – пожалел Мафу.
Разговаривая, рудокопы вытащили ишака из ямы на ровное, чистое место, взвалили его на салазки, подтянули передние ноги к задним и связали их, чтобы не задевать за препятствия, взялись вчетвером за веревку, привязанную к жердям, и потащили. Погонщик шел сзади, подталкивая ружьем импровизированные салазки. Только они отошли шагов двадцать, как позади них протяжно завыл волк.
– Плачет, убийца, – шутил Мафу. – Дождись меня, я тебе продырявлю бок!
Тащить ишака по кочкам и ямам было трудно, и рудокопы часто останавливались передохнуть. Но затем улица стала уже, ровнее, посреди нее появилась хорошо протоптанная тропа, и салазки поехали быстрее. Добрались, наконец, до мельницы, возле которой в глинобитном домике, отличавшемся от фанз рудокопов несколько большей величиной и столбом у дверей, жил сам надзиратель. Ли Ю постучал в дверь и закричал: