Золотое лето - стр. 36
– Я вас люблю! Казните меня, но я люблю вас уже давно! Безмолвно, без надежды…
– То робостью, то ревностью томим? – не выдержала Яна.
– Э-э-э-э-э… – растерялся Алоиз. Вот такой реакции он не ожидал. Истерики, угроз, возмущения, да чего угодно. Но уж точно не спокойного взгляда. Словно это не императрица попала, а он…
Или – он чего-то не знает?
Яна фыркнула и продолжила стихотворение Пушкина до логического конца. То есть – любимой быть другим…
Алоиз понял, что над ним издеваются, и насупился.
– Ваше величество, вы не понимаете всей серьезности ситуации.
– Правда? – невинно уточнила Яна.
Убить придурка она могла в любой момент! Но кто ее развязывать будет! Она не Гарри Гудини! Это его можно было в Ниагарский водопад спускать, связанного и в бочке, а вот Яна в себе таких талантов не чувствовала. И избавляться от цепей не умела.
От наручников?
Чисто гипотетически она знала, что надо выбить сустав на большом пальце…
Чисто практически – вы на себе это пробовали делать? Больно…
И веревки еще остаются. И одеяло… нет, судьбы египетской мумии Яна себе не хотела. Чтобы ее нашли по весне… следующей. Или нашел кто-то недружелюбный. Проще с этим типом договориться. Пусть развяжет, а уж там…
Ей кажется – или он здесь один?
Вообще, ми-ми-ми… И наверняка считает ее трепетной маргариткой, которая способна только ресничками хлопать. Здесь как-то не принято, чтобы дама – и ногой в ухо… не дорос этот мир до Лары Крофт. И до прочих супергерлов не дорос. К большому счастью Яны.
Даже Энни Оукли – есть ли здесь?[4]
Не важно. Главное, что от нее не будут ждать активного сопротивления.
– Я вам делаю предложение. Руки и сердца. Честь по чести.
– Вы хоть кто такой? – устало поинтересовалась Яна.
– Тор Зарайский. Алоиз Зарайский. Так что ваша честь не пострадает. Я из старинного рода вольных дворян, правда, род наш достаточно беден…
– Аферист? – уточнила Яна, наконец сообразив, кого ей напоминает похититель. Да турецкоподданного Остапа Бендера! Морда другая, а вот повадки – один в один.
Профессиональные аферисты в любом мире должны вызывать доверие чуть не с первого взгляда и располагать к себе. Вот и этот старается.
Сгубил его диссонанс.
Сложно доверять человеку, рядом с которым просыпаешься вся увязанная в три слоя. А повадки у него остались, не сообразил перестроиться.
– Я бы попросил! – вспыхнул таким праведным негодованием тор Зарайский, что Яна фыркнула.
Сильнее всего задевает человека именно правда. Яне могли сутки напролет твердить, что она шлюха. Ей было наплевать, ведь это неправда.
Но если бы ей сказали, что она дура…