Золото - стр. 57
Они бросают оценивающий взгляд на дыру в двери, где раньше была ручка, а потом снова смотрят на меня.
– Ну и хватает же вам наглости! – гаркаю я, встав перед дверью и загородив им вид на остатки ручки. – Заперли меня здесь, как какое-то животное.
– Ореанцы и правда всего лишь на ступень выше животных, – спокойно говорит Фасса и смотрит на своего брата. – А ты как считаешь, Фриано?
– Ты прав. Но хорошие животные знают, что лучше не покидать свою клетку.
Я сжимаю руки в кулак. Чувствую, как между пальцами хрустит снег.
– В любом случае, мы пришли за вами, – невозмутимо продолжает Фасса. – Пойдемте.
Я смотрю на них с негодованием.
Фейри разворачиваются на блестящих каблуках и спускаются по лестнице, рассчитывая, что я безропотно за ними последую. Я разжимаю кулаки, желая покрыть все коркой льда, заморозить их, а потом разбить вдребезги, но ничего не выходит.
В отчаянии мне хочется заорать. Эта магия, наполнившая меня холодом, эта сила, от которой ладони покрываются коркой льда, неполноценна. Ущербна. Или, может… все дело во мне. Я не могу породить жизнь, хотя я женщина. Не могу породить магию, хотя теперь у меня есть сила. Не могу править, хотя носила корону.
С мгновение я мешкаю, но мне остается лишь вернуться в эту комнату, а я понимаю, что, после нескольких дней в ее плену, это последнее место, где я хочу находиться. Потому, повернувшись, начинаю спускаться, хотя идти за ними претит. Я следую за братьями не торопясь, цепляясь за иллюзию, что решила сама за ними идти, а не подчиняюсь их приказу.
Фасса оглядывается и ухмыляется, словно понимая мои намерения, а я жалею, что не могу стереть с его лица это выражение. Мы идем по винтовой лестнице, ступеньки побиты, а в стенах – дыры, через которые видно унылое серое небо. Думаю, стены этой башни уцелели каким-то чудом, потому что большая часть замка разрушена и открыта стихии.
Эта лестница больше не покрыта ковром, и каждый шаг становится скользким, как на льду. Перил тоже больше нет, поэтому, если поскользнешься, то ухватиться будет не за что. Но шаг мой остается уверенным, даже когда братья время от времени пытаются не упасть. Я хочу поднять руки и спихнуть Фассу и Фриано, чтобы их черепушки раскололись на мерзлой лестнице. Может, я бы и осмелилась это сделать, если бы их было не двое.
У основания башни вижу разрушенный коридор, открытый стихии, стены обваливаются прямо у меня над головой, где свистит порывистый ветер. Здесь же старые дверные проемы, ведущие на сотни футов вниз, комнаты разрушены временем, а у порогов скопились кучи снега.