Золото Хравна - стр. 31
Сундук вызывал самые большие подозрения. При погрузке на паромную ладью ремни порвались – кое-кто потом говорил, что подстроено это было нарочно. Сундук упал и придавил ногу Тюрни Болтуну с Воронова мыса. С тех пор стали его звать Тюрни Хромой Болтун.
Тюрни, несмотря на боль, не сразу поковылял к лекарю, ибо содержимое сундука вывалилось и рассыпалось по прибрежной гальке. Оказались всё это вещи обыкновенные, какие имеются в доме всякого уважающего себя бонда. Пуховая перина, несколько подушек, немного серебряной и медной кухонной утвари, пара женских платьев. Библия, в золотой, правда, оправе – но это же не кубки, не чаши, не блюда, не сотни сотен монет в истлевших от времени кошелях. Тюрни Болтун, вернувшись на Воронов мыс, утверждал, что якобы видел, где Орм Бычья Шея, внук Орма Лодмунда, прячет золото: в сундуке! Он-де разглядел под слоями перин таинственный блеск. Но Тюрни Болтуна знали все, и потому верили ему лишь немногие.
И на Вороновом мысе, как и прежде, толковали, недоумевали и гадали: куда могли деваться они – кубки франкских королей, мониста принцесс, серьги и ожерелья прекрасных заморских королев? Не было? Были! Все в округе знали про золото Хравна. Более ста лет минуло, но оно все продолжало тревожить умы – по большей части детей и подростков, чьи глаза загорались, когда представляли они те груды сокровищ, о которых рассказывали деды. Два потертых мешка из тюленьей кожи давно перестали вмещать все то богатство, что сверкало в пещерах их живого воображения. Впрочем, дети вырастали и забывали о золоте Хравна, ибо находили для себя более важные дела и не верили сказкам прошлых лет.
Но кто-то возьмет да и поверит в то, что и в самом деле были они – золотая цепь и корона короля Хлодвига, монисто королевы Радегунды, блюда, с которых едали знатнейшие ярлы[57] Валланда. Поверит, и мысль о золоте не выгорит у него с годами. И не столь важно, носил ли корону сам король Хлодвиг и держала ли в руках эти монеты королева Радегунда. Золото поманит его – и всё прочее потеряет для него цену. Где же они, ожерелья и кубки, кресты, снятые с ограбленных церквей Валланда, изумрудные бусы, нанизанные на золотую нить, серьги в виде золотых полумесяцев? Где?
Зимний лес вздымался к синим небесам по склонам холмов – справа и слева. Холмы казались еще выше и круче из-за огромных елей, укрытых белыми шапками. Лыжня уходила вперед, и бежал черный пес, взметая брызги сверкающего снега. Радуясь, погружал морду в сугробы, обгонял хозяйку, точно хотел сказать: «Ну же, поторапливайся!» Вильгельмина быстро неслась на лыжах, светлые волосы ее развевались пушистой волной. Иногда она нарочно обгоняла Торлейва, чтобы обернуться и увидеть, как он скользит за нею следом. «Он будто лесной олень, мой Торлейв!» – думала она, глядя в его веселые глаза.