Золотце - стр. 2
Генеральша морщила носик, отказывалась столовские котлетки кушать, капризничала. Фаечка не настаивала, от голода пузо сводит даже у генеральш. Так и вышло – спустя совсем немного времени Эмилия Эммануиловна с аппетитом уминала столовские котлеты с китайского фарфора.
– При Левушке расстегаи едали, да стерлядь с чёрной икрой. – Со слезой в голосе вспоминала Эмилия Эммануиловна, с нежностью глядя на суровый лик супруга в черной рамке.
– Давай на Новый Год рассегаев наготовим, стерлядь с черной икрой не обещаю, но вполне можно заливную щуку приготовить. – Миролюбиво отвечала Фаечка.
Готовка была её страстью. С раннего детства Фаечка наблюдала, как мама варит борщи, заводит тесто на пирожки и замешивает фарш на котлеты. "Чтобы тесто нежным получилось, надобно маслица добавить, лук в котлеты нужно не в мясорубку кидать, а мелко резать, так котлеты сочнее получаются". – Учила Эмилия Эммануиловна дочь, а та пропитывалась знаниями, как бисквит сиропом.
Звук скворчащих на сковороде котлет был приятнее Фаечкиному уху, чем самая волшебная музыка, а вид праздничного стола, уставленного яствами, и вовсе вызывал в Фаечке религиозный экстаз. Есть бог, чему бы там не учила советская пропаганда и имя ему – Кулинария!
Пока Фаечка ваяла свои кулинарные шедевры, Эмилия Эммануиловна все больше выпадала из реальности. Местами ей чудилось, что муж жив, тогда она облачалась в свои лучшие одежды, неумело красилась, как прости Господи в поисках клиента и вела с ним долгие душещипательные беседы. Фаечка старалась не нарушать идиллию. Но беседы были все длиннее, у Эмилии Эммануиловны все чаще появлялись тени на глазах, а у Фаечки – под глазами.
Однажды Эмилия Эммануиловна забыла закрыть кран и затопила соседей. Фаечке пришлось долго извиняться, а потом откладывать с каждой зарплаты на ремонт соседской квартиры. Теперь Фая оставляла маме графин с водой, а кран – перекрывала во избежание сюрпризов. Не успела Фая выплатить долг соседям, как размалеванная Эмилия Эммануиловна встретила её словами:
– Мамочка, ну наконец-то. Я уже два дня взаперти сижу. – Она горько заплакала, размазывая по лицу художества. Фаечка заплакала с ней вместе – от бессилия.
Как Фаина не откладывала этот момент – пришлось сдать маму в соответствующее учреждение. Решение далось ей нелегко, она плакала всю ночь и боялась, что ей не хватит решимости. Но утром мама потребовала:
– Мама, Миля кушать хочет. – Эмилия Эммануиловна молотила ложкой по столу, и каждый удар отдавался болью у Фаины в сердце.
К обеду приехала бригада, Эмилия Эммануиловна дала себя увести. Врач её уверила, что они отведут её в детский садик. Она даже обрадовалась, где-то на подкорке отложилась любовь к детскому садику, хотя она их терпеть не могла.