Золотая рыба - стр. 29
А вдруг горе и позор ожидают и её в далёком от дома краю? Некий негативный вариант судьбы выполняет программу другого имени. Какая-то не народная мудрость: с переменой имени индивид меняет судьбу. И не к лучшему. До буквальной смены не дошло.
Уху едят так, что не могут говорить. Приступом. Пьяное насыщение…
– В барак, который в конце улицы, навезут студентов!
Сандра не рада, не мыться ей под колонкой даже в полной темноте…
Внизу у моря – семейные рыбаки с катеров. Их жёны в цехе на выгодных местах. А наверху бараки набиты молодыми тётками, девчонками. Проверенные с головы до ног. Пищевая промышленность. Пищепром. Больных и ранее судимых не берут.
«Там бывшие преступницы! – пугает консьержка. – А ваша – туда? Они там заразные. Дворничиха говорит: оттуда едут больные или беременные без расписки». Мама: «Тихо!», мол, у нас в квартире такое не говорят. Но эта Антонина Егоровна придёт за солью, да наболтает. «У меня от неё лицо дёргается». – Жалоба бабушки. Обнять бабушку, как в далёком детстве, повторяя: «бабушка, бабушка», и никаких других слов.
Уха. Отличная уха! Дремлет Сандра. В голове путаница. Какая огромная и прекрасная родина, мы ехали ею так долго! И так много здоровых и добрых женщин. Настя, Рита… Да, да! Классную уху варит Рита! Великолепный остров. Шикотан. День в разгаре. Она додумает… Постель чистая, ветерок с моря в окно. Какой ветерок? Да, как в Евпатории.
– Одесса, – выдох Насти.
Далеко она! Не может в метро, на троллейбусе приехать к папе. Они-то в центре, в немаленькой квартире, дедушкиной и бабушкиной. Ей бы туда, к папе, увидеть его, вернуться домой на Долгоруковскую и поговорить… И с мамой, и с бабушкой. Верунька вспоминается маленькой, обнять бы её за мягкие плечики и пойти с ней играть на ковре. Хотя нет, Верунька не такая маленькая…
Накануне была зарплата, давка в их «Промтоварах» в Крабозаводске, идут давиться в Малокурильск. Тёплый летний день – и это выходной! Ей не в радость. Для неё всё, что на Шикотане, – подневольное.
Ну, почему, если надо уехать, то обязательно работать на рыбе? И пусть она хоть золотая, это – не Клондайк! Там хождение по краю. Там неординарные личности. А тут? Пищеблок банальный. Кухня. Бабы. Бабы на кухне. Готовят и готовят рыбу на прорву ртов.
Из бани, в этот день набитой, – с отвращением. Баб концентрация. Голые, орут, некоторые матом. Не остров, женская баня. Морячка-то не видать! Хотя камбалы много, то бишь, сайры…
«Не попади там в лапы соблазнителя!» Ха-ха-ха! Бабушка, наивная бабушка! Какие тут соблазнители! Да и соблазнить твою внучку непросто! Ей подходит яркий, неординарный. Вот папа. Георгий Евгеньевич. Он – смелый. Но его смелость в бумагах. И это не делает его ярким.