Золотая империя - стр. 62
Ярость прожгла его, стремительно распаляя ненависть к джиннам и шафитам, словно кто-то плеснул масла на тлеющие угли. Тела погибших дэвов унесли, но Дара и сейчас видел обувь и кровавые пятна там, где их убили, пока они праздновали свою юность, радостно шествуя по улицам священного города.
Убили из орудий, подобных тому, которое только что пытался опробовать на нем шафит. По правде говоря, Дара мало знал об огнестрельном оружии. Во времена его прежней жизни ничего подобного не существовало, и он редко пересекался с людьми с момента своего воскрешения, лишь однажды увидев охотника, убившего тигра в горах. Разрушительная сила ружья повергла его в шок, и он с отвращением понял, что человек действовал из какого-то спортивного интереса.
Возможно, Даре стоило испугаться такой диковинной технологии; оружия, возможности которого не укладывались у него в голове.
Но Дара был не из трусливых, и когда он летел на стрелявших в него шафитов, которые сейчас кричали друг на друга, неуклюже пытаясь перезарядить свое оружие, он не чувствовал страха. Какая жалость, что это оружие отнимало столько времени и сил. Недостаточно, чтобы уберечь десятки дэвов от гибели, но все же.
Даре время не требовалось. Взревев, когда магия закипела в жилах и уже высекала искры из пальцев, он занес свою руку, а затем сжал в кулак, резко опуская вниз.
Здание рухнуло на землю целиком.
Дара сразу обмяк, изможденный заклинанием. Не стоило так перенапрягаться, находясь в смертном облике. Теперь он из последних сил удерживал шеду в воздухе. Он оглянулся, тяжело дыша. Из новой дыры в ландшафте поднималась пыль.
Внутри что-то сжалось. Наверное, там были и невинные джинны.
Но, пока все это не закончится, погибнет еще немало невинных душ, и не только от рук Дары. Одному Создателю известно, сколько человеческого оружия контрабандой было ввезено в Дэвабад за эти годы. Возможно, там есть вещи и пострашнее ружей – вещи, которым дэвы, с их методичным нежеланием иметь дела с миром людей, не будут иметь понятия, как противостоять. И когда он представил полный масштаб опасности, к нему вернулось холодное осознание, которое он впервые испытал, наблюдая, как медный пар Манижи клубится по мерзлой почве северного Дэвастана.
Мы никогда не сможем жить с ними в мире. Но если перемирие с Гезири и шафитами невозможно, значит, они будут оставаться угрозой. А Манижа расправлялась с угрозами точно так же, как до нее все гезирские короли, разрушившие ее жизнь.
Она их устраняла.
Но без своих способностей она ничего не может. Никакая магическая чума не поразит джиннов в Дэвабаде, пока печать Сулеймана покоится в сердце носителя кольца, где-то на другом конце света. Нервная дрожь охватила его, и шеду в ответ замедлил полет. Ибо следующая часть его миссии должна была приблизить их к возвращению этой самой печати.