Золотая, и в мехах - стр. 1
Мини-штрих-роман
Просто когда ей исполнилось шестнадцать, она сменила имя и фамилию. С тех пор она звалась Дианой Дмитриевной Диамантовой. ДДД. Родители – сотрудники посольства – были не против, они всё ей позволяли и восхищались любым её поступком. Любимое балованное дитя. Почти до совершеннолетия она жила с семьёй в США. Она прекрасно знала английский, а мысли в её светловолосой крупной голове журчали сразу на двух языках – на родном русском и на американском тинейджерском сленге. Классику она не читала. Но могла отлично, по-взрослому, «спикать». Вращалась-то в дипломатических кругах. Она была очень общительна и порой неуправляема. Мы познакомились случайно в парке, выгуливали своих собак, и разговорились. Дружба возникла спонтанно. В её большой трёхкомнатной квартире царил кавардак, а в шкафах обнаруживались самые удивительные вещи, о которых она давно забыла и, когда они вываливались из глубин гардероба, ахала и предавалась воспоминаниям. В тот раз из шкафа выпала какая-то карнавальная американская штуковина. Дина схватила её, напялила на голову, и заявила:
– Шапочка из фольги защитит от мирового зла, а где защита от шапочки?
– Это что, шлем такой? – спросила я.
Потом мы переместились на кухню. На столе были какие-то объедки, готовые салаты в упаковках, бананы в вазе, конфеты. Я, как всегда, сунула в чашку чайный пакетик, а Динка плеснула себе в кружку водку. Это было её пристрастие, предпочитала дорогую.Пила не спеша, разбавляя водку томатным соком. По ней трудно было определить, пьяна она или нет. Она никогда не вырубалась, и речь у неё всегда была чёткая и правильная.
– Представляешь, – рассказывала она, медленно прихлёбывая из большой керамической кружки с нарисованной оскаленной волчьей мордой (Динка любила волков), – хотела я подбрить это, а зеркальце не подвернулось, не нашла, ну и стала зону бикини брить перед фронтальной камерой, смартфон всегда со мной. И тут по экрану поплыли сердечки. Я начала что-то подозревать…
– Ха-ха, – хохотнула я. – Ты попала в инет, и у тебя появились фанаты!
К разным выходкам Дианы я уже привыкла.
Она вытянула вбок свои длинные тонкие ноги, обтянутые золотистыми лосинами, достала очередную сигарету, и стала шарить взглядом по столу.
– Оль, ты не видишь зажигалку? Где-то здесь была.
– Да вот она, держи, – я достала из-под сахарницы сей предмет и подтолкнула к ней.
Она вытянула свою длинную тонкую руку в золотом браслете и перстнях, схватила зажигалку, щёлкнула, и затянулась. Медленно пуская сизые колечки дыма, она задумчиво глядела куда-то в пространство. Большеголовая, с крупными чертами лица, с тонким длинным ртом, который был слегка наискосок. Её широкое лицо заканчивалось неожиданно узким подбородком.
Сияло лето, и в распахнутое окно летел шум с детской площадки – она была внизу, и мне отсюда, со второго этажа, хорошо было видно мельтешение детей, слышны их голоса:
– А меня аист принёс, вот.
– А меня из интернета скачали.
– А у нас семья бедная, папа сам всё делает.
Пронзительно лаяла собака, щебетали птицы, кто-то остановился под самым окном и громко беседовал со смартфоном. Обычный летний шум.
Динка любила модные шмотки, меха и золото, всего этого у неё было очень уж много, а она всё накупала и накупала и не могла остановиться. Я удивлялась, откуда у скромной переводчицы деньги на всё это? В издательствах-то обычно платят не слишком. Переводчики стонут.Тут какая-то тайна. Наследство родителей? Но они давно уже умерли. Какие-то аферы? Но нет. Что же? Это я узнала спустя годы. Она сама мне рассказала. Но об этом потом.
– Хочешь компот? – говорит Динка. – Папа у меня любил варить компоты. Сварил как-то папа компот, решил процедить его от ягод. Достал дуршлаг, слил компот в раковину и стоит, думает…
– Забавно, – говорю я. – Предпочитаю крепкий чай. Расскажи что-нибудь смешное.
– Ну, не знаю, смешно ли. Случай такой. Еду я как-то в поезде. На остановке в купе заходят женщина с маленькой дочкой. Женщина рассказывает: надо ехать, а у дочки зуб разболелся. Слава Богу, вылечили, успели. Врач хороший – у него дети не плачут.