Золотая девочка, или Издержки воспитания - стр. 15
В студию фламенко (самодеятельный, или, как говорил Кобалия, околопрофессиональный ансамбль с громким названием «Легенды фламенко», руководитель с бурным прошлым – хореографическое училище, затем академия хореографии и две операции на ногах, партнёрша руководителя – с ещё более бурным прошлым) Маринэ приняли после унизительного осмотра в облегающем тонком трико.
Маринэ, которой исполнилось четырнадцать, выдержала «экзамен» сцепив зубы, молча выполнила всё, что от неё требовал Арчил Гурамович молча вытерпела на себе его руки, когда он «поправлял движения».
Арчил Кобалия, в просторечии Коба, танцевал как Хоакин Кортес (легендарный испанский танцор фламенко) и гонял их в хвост и в гриву по три часа ежедневно, с пяти до восьми вечера. После чего «артисты» (которым все три часа убедительно втолковывали, что они ни на что не способны и до профессионалов им как до звёзд) отправлялись в душ. Душевые в клубе, слава богу, были, иначе как же домой ехать…
Клуб находился в получасе ходьбы от Марининого дома, так что она всегда возвращалась домой пешком (зачем тратить деньги зря, за месяц из трёхкопеечных монет, выданных отцом на трамвай, набиралось полтора рубля, и можно было «кутить»).
«До свиданья, Арчил Гурамович» – «Аста ла виста, амигос, завтра прошу не опаздывать и на занятиях не спать, а танцевать».
На ужин творог без сахара (лаваш в уме), потом час за пианино (по вторникам и пятницам полчаса), потом делать уроки на завтра, «в одиннадцать чтобы была в постели, сон обязателен для восстановления организма», какая трогательная забота о её здоровье!
Хоакин Кортес
По вторникам и пятницам к танцам добавлялась музыкальная школа. Занятия начинались сразу после уроков, Маринэ едва успевала. – «Марина, pietus ant stalo» (лит.: обед на столе) Маринэ усмехается – кто же танцует с полным желудком? – «A ciu, mama, as nenoriu» («Спасибо, мама, я не хочу»). Когда отца нет дома, мать переходит на родной литовский. Маринэ понимает, но не всё, и тогда Регина качает головой и сквозь зубы повторяет по-русски, и Маринэ чувствует себя виноватой. Вот и сейчас, проглотив под пристальным взглядом матери четыре ложки супа и буркнув «спасибо, мама, было очень вкусно», вскакивает из-за стола и вылетает из дома ракетой. Какая гадость мамин суп из спаржи, за которой Регина ездит через день на рынок, и не лень ей… Ничего, вечером творога поест, должна же она что-то есть. Маринэ согласна – на нелюбимый творог, спаржу с противным оливковым маслом (мама покупает нерафинированное, полезное, гадко пахнущее) – Арчил Гурамович обещал им гастрольную поездку в Испанию, поедут не все, только лучшие. За Испанию она согласна на всё.