Знаменитые клады России - стр. 38
Завершалось мучительно долгое «Смутное время» отягощённое разорительным польским нашествием. И ещё в Ярославле самопровозглашённое земское правительство возглавляемое князем Дмитрием Пожарским и Кузьмой Мининым, приняло решение об избрании нового царя, «природного государя». Его надо было избирать всенародно, всем «собором» с представителями «от всей земли». Но в московской казне не оказалось не то что денег, но и царских регалий, торжественная коронация без которых была просто невозможна. Сокровища разграбили захватчики, и следы многих ценностей затерялись навсегда…
С начала ХVII века царская казна испытала на себе все перипетии Смутного времени. Немецкий наёмник Конрад Буссов, служивший не только царям, но и «воровскому» атаману Болотникову, говорил, что истощение казны началось ещё во время Бориса Годунова. В те годы повального голода царь вынужден был раздавать до 500.000 копеек в день. Самозванец, сменивший Годунова на троне, тоже особо не скупился и щедро оплачивал услуги и польского наёмного воинства и донского казачества. И Исаак Масса и Конрад Буссов, и другие очевидцы, позднее представляли целые реестры ценных вещей и драгоценностей, отправленных Лжедмитрием в Польшу в качестве подарков своей невесте и будущему тестю. Только эта часть сокровищ оказавшихся за пределами страны, обошлась казне в 200.000 гульденов. Самому себе самозванец повелел сделать трон из серебра с позолотой, опирающийся на серебряных же львов.
С приходом Лжедмитрия к власти в царской казне насчитывалось примерно 500.000 рублей. Когда же его свергли, там обнаружили всего лишь 200.000. Бояре, не зная как отчитаться, в недоумении разводили руками: «чёрт его знает, куда он раскидал (деньги) за один год».
Ещё большую тягость испытала казна в годы правления Василия Шуйского. Все соплеменники в один голос сообщали в своих записках о немыслимых тратах этого царя на формирование, снаряжение и содержание войск, направляемых сначала против восставших под предводительством Болотникова, а потом и против Лжедмитрия II (Тушинского вора). Василий Шуйский, как впрочем, и его предшественники, постоянно просил помощи у монастырей и не только деньгами, но и золотыми и серебряными сосудами. Правда, денег на войну всё равно не хватало.
Однако тот факт, что Василий обращался к царским закромам, не подтверждается ни одним приказным документом той поры. Похоже, что полякам и явным недоброжелателям царя Василия Шуйского было выгодно приписать растраты именно ему. К последним свидетелям относились дьяк Иван Тимофеев и келарь Троице-Сергиева монастыря Авраамий Палицын. Каждый из них имел к царю свои претензии. Первого по царскому указу перевели из столицы в Новгород, понизив статус и тем самым уязвив его самолюбие. Второй был недоволен тем, что царь слишком много взял из монастырской казны. Иное дело, если в разграблении кремлёвских богатств принимали участие польско-литовские интервенты. От этих всего можно было ожидать.