Знаки демиурга - стр. 6
– Да я над ним как-то пошутил, теперь эта железяка мстит мне, – хмуро отозвался сотрудник «Виаджо».
– Я не железяка, мой солнцеподобный господин! – послышалась обида в голосе лифта. – Я ваш любимый и покорный раб, готовый на всё ради одного вашего…
– Да заткнись ты уже, не позорь, – устало произнёс мой проводник в прошлое.
– Слушаюсь и покорно повинуюсь, мой господин! – искусственный интеллект изобразил придыхание в голосе, чем вызвал ещё большую улыбку у меня.
– Мне уже нравится ваша организация, – сказал я. – У вас с порога весело.
Ираклий сделал вид, что пропустил мои слова мимо ушей.
– Значит, вы собрались прожить день, когда Максим Холиди придумал биткойн? – задал он самый очевидный вопрос, чтобы сменить тему.
Только теперь я почувствовал от проводника запах мазута и чего-то знакомого-знакомого. Через мгновение сообразил – бессмертной вэдэшки, которая, по уверениям производителя, за пятьдесят лет не изменилась. Хотелось усмехнуться, но я сдержался. Передо мной стопроцентный модник. В последнее время стала популярна туалетная вода с запахом настоящего мужика. Она так и называется «Настоящий мужик». Там ещё на этикетке, в пятисекундном ролике, слесарь выбирается из-под древнего авто с бензиновым двигателем. Женщинам такой запах неожиданно пришёлся по душе, и туалетная вода вмиг стала бестселлером.
– Да, он с детства мой кумир, – неожиданно для самого себя признался я. – Вообще пришёл, чтобы побывать в теле Колумба, но в последний момент передумал. Хочется узнать, что натолкнуло его на идею создать децентрализованную финансовую систему.
– Так известно же, – хмыкнул Ираклий. – Он переехал с родителями в США. Там его родителей посадили на пожизненное, якобы за шпионаж, так, кстати, и не доказанный, а ему пришлось вернуться. Тогда-то он и решил отомстить всей этой системе. Отомстил. Он же и говорил, что доллар ничем не обеспечен, поэтому от биткойна не отличается. Точнее отличается тем, что биткойн – это народные деньги. Валюта, которая принадлежит одновременно всем и никому. Он великий человек.
В этот момент лифт едва заметно остановился. Двери открылись.
– Седьмой этаж, мой господин! – с придыханием сообщил искусственный интеллект.
– Знаю, – ответил я сотруднику «Виаджо». – Просто хочу посмотреть, как именно ему пришла эта идея.
Мы вышли из лифта. Я отправился налево следом за Ираклием по узкому коридору. В потолке на равном промежутке были утоплены точечные светильники. На дверях висели таблички с номерами. Из-за одной из дверей раздался красивый и заразительный женский смех.