Знаешь, я не твоя - стр. 4
– Вы сами виноваты в том, что сейчас произошло. – Он пожал плечами, нагло усмехнулся. Не зашли бы в мою гримерную без спроса, не стояли бы сейчас передо мной в таком виде – полуобнаженной и краснеющей от стыда.
Она вспыхнула с новой силой. Ей двадцать лет и она замужем. Муж старше ее вдвое и в его глазах она никогда не замечала всполохи такого дикого интереса. Не похотливого желания, а интереса! Незнакомец смотрит на нее нагло, сокрушая взглядом, и она горит пожарищем. Господи, да что он себе возомнил этот молодой и невероятно красивый нагец?! Ее мир – тихий омут без всплесков счастья, а его – порочные волны страсти и она не готова окунаться в его море с головой… Или готова?
– Готова? – спросил он, чуть наклонив голову в бок и рассматривая ее молодое тело.
– Что? К чему? – выдохнула она, в миг, потеряв ориентиры, и отняла руки от обнаженной груди.
Мужчина усмехнулся, тот час, приковывая взгляд к ее торчащим соскам.
– У нас репетиция через пять минут. Режиссер уже на площадке.
– Ах, это, – прошептала она, краснея, вновь прикрываясь руками. Его тихий смех пробежал мурашками по коже, и она вздрогнула, когда он вдруг закрыл дверь и вздернул вверх свою футболку.
– О, Господи, что ты…вы… делаешь?
Баринов удивленно усмехнулся.
– Снимаю футболку. Ты против вида полуобнаженных мужчин?
Лика смущенно отвернулась, не зная, что делать, куда бежать, как теперь отнять руки от груди и одеться. Да и потом, она действительно, кажется против. В ее жизни был только один мужчина – муж, которому скоро пятьдесят. И у него нет такого пресса и кубиков, таких широких плеч и…
Она ойкнула, обнаружив, что смотрит на него во все глаза. Залилась пунцовой краской от стыда и стеснения.
– Зачем вы разделись.
– А ты? – он снова усмехнулся. – И давай на ты, ладно?
– Отвернись. Я оденусь.
– Зачем? – какой наглый взгляд. рассматривает ее как куклу. – По сценарию у нас постельная сцена. И поверь, если ты хочешь роль – Альберт заставит тебя раздеться и прыгнуть со мной в кровать.
Лика задохнулась от возмущения, а Баринов снова довольно рассмеялся.
Чертов наглец!
– Хочешь порепетируем? – Спросил, обворожительно улыбнувшись. На щеках заиграли ямочки.
Он издевается?!
– Меня еще не утвердили. Да и не в этом дело!
– Утвердят, – сказал он уверенно.
– А если утвердят, – сказала она, выдыхая, – мы снимем все с первого дубля.
Он выгнул брови, откидывая футболку в сторону. Накачанное тело, стальной пресс, руки…
Лика облизнула губы, зажмуриваясь.
– Отвернись, пожалуйста, мне надо одеться.
На удивление он послушался.
Она хмыкнула. Отчего-то дрожащими руками попыталась расправить топ, лямки которого перекрутились. В довольно темной гримерной горела лишь одна лампа, тень от абажура которой причудливо падала на стену и на нее, потому как на полу, аккурат у его ног была вычерчена ее фигура – округлые бедра, талия и – что это?! О, господи, позор! – острая небольшая грудь с призывно торчащими сосками.