Змея - стр. 45
– Так вот почему никто больше не видит третьих островитян? – Мне все равно, что мой гнев выплескивается наружу. – Из-за войны, которую они предвидели? Той, которую я сейчас проигрываю? – А он еще смеет называть Гадюк эгоистами. – Кто вы, Рауль? Если ваши соплеменники прячутся, почему не прячетесь вы?
Некоторое время он молчит, но потом как будто решается. Сунув руку в карман, вынимает мешочек, открывает его и высыпает на стол между нами камушки. Они маленькие и совершенно круглые, поверхность их покрыта гравировкой, линиями и узорами, которые для меня ничего не значат, но, тем не менее, очаровывают.
Рауль берет камушки в руки.
– Это руны. Отец учил меня их вырезать, а мать – читать. Вот уже много лет они указывают мне мое собственное будущее.
Я выжидательно смотрю на него.
– Жить, – просто говорит он. – Я не согласен с решением моего народа прятаться в уединении. Вот почему ты оказалась на моем корабле. Я не хотел нанимать курьеров для перевозок своего ценного груза. Я никому не доверял. И потому ослушался отца и построил «Ночь».
История интересная, однако я научилась слышать ложь, завернутую в правду.
– Так вы курьер? – Я не скрываю насмешки. – Обычный торговец, поставляющий товары? – Я фыркаю. – Вы контрабандист, не так ли? Давайте догадаюсь. На Третьем острове не только красивые деревья растут.
Его глаза снова улыбаются.
– Ты видела черные цветы, которые покрывают леса. Скажем так: они обладают приятным эффектом, когда их подсушишь и подожжешь.
Я поднимаю бровь:
– Полагаю, налог на такие вещи высок – или я неправа?
Рауль пожимает плечами:
– Подобная роскошь должна принадлежать не только богатым.
– А вы герой.
Он не реагирует на мой сарказм.
– Не думаю, что Гадюка уполномочена судить мои моральные принципы. – Он вздыхает, убирая камушки обратно в мешочек. – Недавно они мне сказали кое-что новое. Не просто жить, но и сражаться.
– Хотите ко мне присоединиться?
Он смеется.
– Нисколечко. Нет, я готов сражаться – насмерть – только за одну вещь. За мою семью. Чтобы ее защитить и сохранить.
Теперь все постепенно начинает обретать смысл.
– И единственная проблема в том, что Лайла вас не помнит.
– Именно. Вот почему я попросил тебя ей помочь.
Теперь моя очередь смеяться.
– Если так выглядит ваша просьба, не хотела бы я увидеть ваше требование.
Рауль только плечами пожимает:
– Не знаю, что тебя не устраивает. Пистолеты ведь у тебя.
– Я говорила вам правду. Я не знаю, как помочь Лайле. Пока.
Рауль резко поднимает на меня глаза.
– Но ты хочешь научиться. Ты об этом?
Я киваю. У меня в голове после отплытия с Первого острова начал вырисовываться план. Способ победить в этой войне. Способ спасти Торина. Он непродуман, опасен и едва ли сработает, но это мой единственный план. Я предполагаю, что на Восточных островах остался один человек, который может мне помочь. Если она еще жива. А я чувствую, что жива.