Змеиная вода - стр. 8
Если так, то стоит воспользоваться моментом. Да и эмоции зацепить удалось, а дальше – проще. Главное, грань не переступить. Вряд ли Одинцов обрадуется, если нынешний ужин завершится скандалом.
– Современные женщины имеют иные интересы, помимо дома, – произнес Бекшеев как можно более нейтральным тоном.
– В том и дело. Современные женщины забыли о той роли, которая отведена им.
– Кем?
– Господом.
Официант все же приблизился, и один бокал сменился другим.
– Ваше здоровье… – Анатолий поднял его. – Оно вам, кажется, нужно.
А это почти хамство. Но пускай. Раз Одинцову хочется услышать стороннее мнение об этом человеке, Бекшеев постарается, чтобы это мнение было как можно более полным.
– Увы… – он оперся на трость.
Зима подарила.
Черную и с изогнутой ручкой. С резьбой на этой ручке, но такой, едва заметной, которая не впивается в руку, оставляя на коже отпечаток рисунка.
Удобная.
– И стоит оно того? – Анатолий и второй бокал выпил одним глотком. Или уже не второй? Алкоголем от него не пахло, да и вид был вполне нормальный, но вот говорил он явно больше, чем стоило.
Хотя… дело не только в алкоголе.
Пьяных и нервных зацепить легче. И подтолкнуть. Вот и скалится Анатолий, и выплескивает злость на того, кто рядом.
– Что именно?
– Унижение. Только не могу понять, чего ради?
– А я не могу понять, о каком унижении речь, – Бекшеев переложил трость в другую руку. Сесть бы сейчас, да диванчики заняты дамами. И как-то неудобно мешать.
– Как же… Одинцов щедро подарил вам должность. А с нею – и предыдущую жену.
Бекшеев прикрыл глаза, сдерживая желание просто и без затей дать в морду. Тихоня вот сдерживаться не стал бы. Разве что, может, обтесавшись за год в столице, бил бы не в морду, а в печень.
Так оно незаметнее.
– Он с ней продолжает спать? Или это так… чувство ответственности?
– Чувство привязанности, – ответил Бекшеев. И поискал Зиму взглядом. И даже не удивился, увидев её рядом с Ниночкой. А вот Анатолию такое соседство не понравилось. Он даже сделал было шаг, но остановился, поскольку в компании этой находилась и княгиня Одинцова.
Обе княгини.
Дамы о чем-то беседовали. И явно беседа была веселой. Ниночка даже зарозовелась.
– И к чему вы привязаны? – Анатолий сощурился.
– К кому. Зима… удивительная женщина.
– Старая. Страшная. Пользованная. Вам не противно?
А может, и не в печень. Все же цивилизация цивилизацией, а нервы у Тихони остались прежними, расшатанными войной.
– А вам не противно, – Бекшеев разжал ладонь. – Находиться в доме человека и оскорблять его… гостей?
– Я не просил… об этом вот, – Анатолий махнул рукой. – Сборище… выставка тщеславия и глупости.