Размер шрифта
-
+

Змеиная вода - стр. 41

Легкая гримаса.

Недоумение.

Раздражение.

Причем и это игра, потому что эмоции доносятся совсем иные – страх. Такой вот неоформленный, неясный. Вряд ли Мария Федоровна сама осознает, что боится.

И чего именно боится.

– Вдруг появился Степан. Это мужик… при доме… всякую работу делает, – теперь она словно извинялась, поскольку не могла сказать точно, какую именно работу делает Степан. – Он нес Ангелину. Кричал, что барышне стало дурно. Мы, естественно, вызвали доктора. Но пока отправили машину в город, пока вернулись, Ангелина скончалась…

Мария Федоровна отводит взгляд.

И становится вдруг ясна причина этого её страха. Они не спешили. Нет, машину, безусловно, отправили. И доктора привезли, поскольку в ином случае это вызвало бы вопросы. Только… можно ведь привезти тогда, когда доктор уже и не поможет.

А смерть эта была им выгодна.

Ни конфликтов.

Ни споров об имуществе. Ни угрозы репутации семьи.

Судя по тому, как кривит губы Зима, она тоже все поняла распрекрасно.

– И что сказал доктор?

– Что Ангелину укусила змея. И случился инсульт… бывает, – выражение скорби застывает на лице Марии Федоровны. Оно очень хорошо отрепетировано, а потому скорбь кажется почти искренней.

– Соболезную, – Бекшеев говорит, поскольку того требуют правила светской игры. – Что было дальше?

– Дальше… мы стали готовиться к похоронам. Это было тяжело… такая потеря…

Зима отворачивается. Она владеет лицом куда хуже Марии Федоровны. И хорошо, что сейчас та смотрит исключительно на Бекшеева.

Зиму она не воспринимает всерьез. Та ведь не ровня. А какое благородной даме дело до того, что о ней чернь подумает? Бекшеев – другой вопрос.

– Следствие не начали?

– Какое следствие, помилуйте… Анатолий сразу заявил, что запрещает всякие эти ваши… оскорбительные манипуляции…

– Вскрытие?

– Именно. Чтобы моей девочке и после смерти покоя не было?! Нет уж… – она приложила пальцы к вискам. – У меня от беседы с вами снова голова болеть начинает.

– Вы вполне можете не беседовать, – сказала Зима, и в голосе прорвалось раздражение. – Значит, вы её скоренько похоронили.

– Скоренько? Какое отвратительное выражение… в подобных делах спешка неуместна. Мы соблюли все необходимые… формальности.

Тоже некрасивое слово. И царапает восприятие. И это ощущается самою Марией Федоровной.

– Значит, дела не заводили…

– Нет, конечно.

– Тогда почему вы решили, что эта смерть… не несчастный случай?

Молчание.

Вздох.

– Я не знаю! Просто подумала, что… какое-то роковое совпадение. Нехорошее.

– Но на расследовании настаивать не стали?

– Анатолий был против.

– И что?

– Он все-таки глава семьи. И я не могу идти против него. Это… плохо отразиться на репутации.

Страница 41