Змеиная кожа. Повесть - стр. 4
– А, селедка! – окликнул он Надю, хотя она держалась в отдалении. – Ну что? Нашла, с кем подать заявление?
Надя нахмурилась. Ей показалось, что Гриша сказал это нарочно, чтобы услышал находящийся рядом Илья, а Илью она не любила. Он казался ей высокомерным, потому что Илья не обращал внимания не только на Надю – это было явлением привычным, – но и Аллой не интересовался вовсе. Вообще, Надя считала его похожим на семинариста, как она себе их представляла, или сектанта. Ассоциации вызывала прическа Ильи – крылья прилизанных длинных волос, разделенных прямым пробором, из которых выглядывал тонкий, как лезвие, нос.
– Хочет человек туфли купить, для этого надо заявление подавать, – объяснил Гриша Илье. – Наш народ чего не придумает… голь на выдумки хитра.
Илья передернул плечами, словно речь шла о порядках в дикарском племени.
– Что ж… каждый решает вопросы, как может.
– Знаешь, – Гриша потыкал пальцем в Надину сторону, продолжая неприятный диалог. – Подай с Колькой, он не откажется. Коля!.. – он огляделся по сторонам, а Илья состроил холодную гримасу.
– Отстань, что пристал к человеку?
Но Коля, взъерошенный, с несчастным выражением, которое не сходило с его лица весь день, поспешил на зов.
– Что, что такое? – спросил он убито.
– Подай с Надькой заявление в загс, ей надо.
Коля вытаращил глаза.
– В загс… с Надей… почему? – он не справлялся с установкой логических связей.
Гриша замигал – думая, что получается игриво.
– Надо человеку помочь. Женщинам не задают таких вопросов.
Коля растерялся и развел руками.
– Если надо… если помочь… пожалуйста.
Надя возмутилась.
– Я найду, с кем подать заявление, и без тебя! – выпалила она, отворачиваясь, но Гриша не смутился, и только Коля еще больше растерялся.
– Если надо… – повторил он, и Наде стало жалко его.
– Как твоя диссертация? – спросила она.
– Так, – ему не хотелось распространяться на тему, и он вернулся к предыдущей: – Надь, если надо, говори… – И добавил, непонятно к чему: – Знаешь, Родион Константинович одного человека в больницу устраивал, операция была нужна. Все пороги оббил – столько инстанций надо пройти…
Он с благоговением покосился на Родиона Константиновича, который эффектно стоял, выпятив грудь в рубашке с полосками, чуть наклонив голову с зачесанной назад белоснежной прядью волос, и слушал спор между Александром Михайловичем и коллегой – разговор, кажется, шел о Киргизии, о Ферганской долине и об Оше. Наде захотелось едко добавить, что все несчастные, которым оказывал благодеяния Родион Константинович, становились верными и преданными его рабами, а если кому-то помогал Коля, то ему садились на шею и вели себя по-свински. Но потом решила, что это несправедливо. Она подошла к спорящим в момент, когда Александр Михайлович говорил: