Змеиная кожа. Повесть - стр. 14
– Что ты на меня смотришь? – ежилась она и вздрагивала, как от холода.
– Ничего, – отвечал он мягко. – Просто.
– Я мужу пожалуюсь, – грозила она.
Виталя легкомысленно отмахивался.
– Брось, какой он тебе муж.
– Нет, – твердила Надя упрямо. – Муж, муж.
– Ну да, на бумаге.
– Откуда ты знаешь?
Виталя усмехался.
– Велика премудрость. За дурака-то меня не держи.
Когда он произносил «просто», голос ясно говорил, даже декларировал, что это не просто, а с определенным умыслом. Но лишнего Виталя не позволял, ограничиваясь изучением, и, сталкиваясь с Надей в коридоре, демонстративно отстранялся, негромко смеясь, – как издевался.
К работе Надя приспособилась, ей даже нравилось наблюдать людей, которые мучаются, болеют и у которых что-то не в порядке. Чем сильнее были страдания поликлинических посетителей, тем ей было приятнее – оттого что плохо не только ей, а еще кому-то. Иногда заглядывала в карточки и, если натыкалась на тяжелую или смертельную болезнь, внутренне согревалась. Когда в автобусе и метро попадались хмурые или огорченные лица, тоже была довольна. Повеселела она и утром, перед началом рабочего дня, когда перепуганная санитарка бросила ей в вестибюле:
– Слышала, Горбачева сняли?
Мысль, что Горбачеву будет плохо, как ей, Надю потешила. Весь день поликлиника не отрывалась от маленького телевизора, и Надя бегала в свободную минуту смотреть новости, но, к ее разочарованию, не происходило жестоких событий, а музыка Чайковского и чарующая плавность балета были слишком благостны. Но потом показали странную пресс-конференцию странных людей, и Надя, увидев, что этим людям плохо – может быть, хуже, чем Горбачеву, – развеселилась.
У подъезда ей встретился местный алкаш, который растолковывал приунывшим пенсионеркам политическую ситуацию:
– Не-ет, эти не удержатся! Надо ж поднести народу с радости, обмыть новую власть, без того никак…
Надя поднялась в квартиру, открыла дверь – никого не было, даже Заваруевой. Надя открыла консервы из сайры, сжевала без аппетита, вытерла банку хлебом и сидела в одиночестве, глядя одним глазом в телевизор. Часов в девять пришли Коля, Стас, еще несколько знакомых – сделали бутерброды и забрали столовые ножи.
– Мы к Белому дому, – сказал Коля. – Пойдешь?
Надя покачала головой.
– Надо оружие. Какое у нас есть?
– Пошли вниз, в подвал, – серьезно сказал Стас. – Арматуру возьмем.
Они ушли. Надя смотрела в окно на темную улицу. Около одиннадцати раздался стук в дверь.
– Открой, это я! – сказали с лестницы, и Надя узнала Виталин голос.
– Не открою! – сказала она. – Нет никого! Все ушли!