Змеи. Гнев божий - стр. 41
Начальник и подчиненная еще некоторое время обмениваются многозначительными взглядами, и затем Вероника исчезает. Удивительно, но у них даже ни разу ничего не было. Может, потому что у Кирилла волос нет и ростом он почти с Веронику? Вряд ли.
Он пробовал как-то раз встречаться с клиенткой, но ни к чему хорошему это не привело. Без пяти минут бывший муж – а они с супругой тогда занимались разделом имущества, – выследил, подкараулил у подъезда и хорошенько так врезал, от души. Как показал рентген, ничего не сломал, кроме разве что гордости. В суд Кирилл подавать не стал и просто пришел к выводу, что работу с личной жизнью лучше не смешивать. Вероника, судя по всему, придерживалась того же мнения.
Еще через двадцать минут стрелка настенных часов вплотную приближается к восьми, и Кирилл наконец решает, что на сегодня можно закончить. Он выключает ноутбук, кладет кое-какие бумаги в портфель, чтобы пролистать дома, и, на мгновение задержавшись у выключателя, гасит свет.
В темноте ему нравится гораздо больше. Очертания предметов становятся острее, шум от круглосуточно работающей вентиляции – живее. Зрение моментально захватывает и увеличивает крохотную фруктовую мушку на спинке начавшего портиться яблока на столе у секретарши. К мушке он быстро теряет интерес.
На лестнице Кир сталкивается с оставшимися в живых соседями по офису, и многие уже запирают кабинеты. В основном они кивают друг другу, не нарушая тишины.
Кирилл выходит на улицу, остро ощущая голод. Сейчас ему нужно что-нибудь покрупнее насекомого.
Уверенным шагом он заходит в мясную лавку неподалеку от метро. Посетителей почти нет, потому что самое свежее мясо привозят и разбирают именно с утра.
В лавке пахнет кровью. Запах сладкий, он липнет на язык и оставляет после себя приятное послевкусие. Кириллу так и хочется открыть рот, чтобы лучше чувствовать полный букет ароматов. Больше всего ему нравится запах свиной крови: она похожа на человеческую.
– Вам как обычно? – всплескивает руками продавщица, такая тощая, что ее смело можно вешать на крюк рядом с наполовину разделанными тушами.
Кирилл не планировал, чтобы его начали узнавать. В конце концов, он заходит сюда отнюдь не каждый вечер, а в лучшем случае раз в неделю-полторы, когда голод становится особенно невыносим.
Огромный нож взлетает в воздух и с едва различимым свистом опускается на свиную тушу. «Раз-раз» – и на разделочной доске лежат аккуратные куски, от которых по сторонам растекается розоватая жидкость.
– С вас тысяча триста тридцать три рубля, – с восторгом сообщает женщина.