Злоцветы - стр. 3
Столь же внезапно непонятный свет померк и исчез, и сразу оборвался вой. Однако Шон точно запомнила, где вспыхнул свет. Она взяла тюк, закуталась еще и в плащ Лейна, чтобы тепло лучше сохранялось, и начала привязывать лыжи к ногам. Она же больше не ребенок, и свет этот не был пляской призраков. И, может быть, он знаменует ей единственный шанс на спасение. Она схватила палки и заскользила туда.
Она знала, как опасно быть в пути по ночам. Крег повторял ей это сотни раз, да и Лейн тоже. В темноте, которую не рассеивал смутный свет звезд, так легко заблудиться, сломать лыжу, или ногу, или шею. К тому же от движения выделяется тепло – тепло, которое притягивает вампиров из глубин леса. Лучше тихо лежать до зари, прогоняющей ночных хищников в их логова – так ее учили, так требовали все ее инстинкты. Но теперь было глубокозимье, и, пока она не двигалась, холод пробирался сквозь самый теплый мех, а Лейн лежит там мертвый, а ее мучает голод, а свет замерцал так близко, маняще близко! И она пошла к нему, пошла медленно, пошла осторожно, и, казалось, в эту ночь на нее было наложено заклятие. Местность вокруг была ровной, а снежная пелена такой тонкой, что не прятала ни корней, ни камней, о которые она могла бы споткнуться, будь они спрятаны от ее глаз. Из мрака не выскользнул ни единый ночной хищник, и слышалось только легкое похрустывание наста под ее лыжами.
Лес по сторонам все больше редел, и час спустя Шон вышла на огромный пустырь, заваленный каменными плитами и искореженным ржавым металлом. Она знала, что это. Ей уже приходилось видеть развалины: там прежде жили и вымирали семьи, а их замки и жилища ветшали и рушились. Но только те были меньше. Семья, жившая тут, как бы давно это ни было, когда-то отличалась редкой многочисленностью: развалины эти вместили бы сотню Каринхоллов. Она начала осторожно пробираться между разбитыми, припорошенными снегом камнями. Дважды ей встречались почти целые строения, и оба раза она колебалась, не укрыться ли ей до рассвета в их древних каменных стенах, но в них не оказалось ничего, что могло бы послужить источником того сияния, а потому она после беглого осмотра продолжала идти дальше. Река, к которой она вскоре вышла, задержала ее немногим дольше. С высокого берега она разглядела остатки двух мостов, в былое время переброшенных через узкое русло, но они рухнули давным-давно. Однако река замерзла, и перейти через нее было нетрудно: в глубокозимье лед выдерживает любую тяжесть, и она могла не опасаться полыньи.
Взбираясь на противоположный крутой берег, Шон обнаружила цветок.