Злоба - стр. 19

Это был риторический вопрос. Никто на него так и не ответил. В записных книжках нет ни одного упоминания об ответе на это самое «зачем?». Он просто озвучил страхи, подкарауливающие душу любого. Страхи – оборотная сторона смелости, нерешительность – жажды приключений.

– Зачем?! Зачем?! Зачем?! – кричал я потом холодными ночами в одиночестве, избивая подушку. И знаете, что? С годами я, по-моему, нашёл ответ на этот вопрос. Не только для себя они хотели открыть тайну упавшего метеорита, а для всего человечества. Подсознательно они чувствовали, что это очень важно, но высказать словами не смогли.

Однако существуют такие тайны, которые отнюдь не жаждут, чтобы их раскрыли.

4

– Вот, чуть не забыл! – воскликнул Сёма. – Сегодня ночью я наблюдал довольно странное явление, которое неким образом может быть связано с нашим делом.

Он отхлебнул кофе из кружки и продолжил:

– Сегодняшнюю ночь я провёл в институте, по крохам добывая информацию, которую выдал вам тут на-гора. Аппаратура у меня там не в пример серьёзней, чем стоит тут, у Рената. Честно говоря, я уже думал, что она мне никогда больше не потребуется, ведь поля, как такового, больше нет. Но когда я подошёл к приборам, то увидел, что один из индикаторов уже не показывает ноль. Чтобы было яснее, объясню простым языком: сегодня ночью по каким-то причинам отрицательное поле снова активизировалось. Слабо, ненадолго, и, что характерно, точечно. Но только я взялся отследить место, где оно проявилось, как произошло непредвиденное. Вы же знаете, у меня приборы настроены на всё, что угодно, вплоть до сигналов из космоса, и вот, совсем недавно, я настроил прибор на одну постоянную константу. Когда же я следил за полем, индикатор на том приборе просто вспыхнул, показывая явную перегрузку на последнем уровне. После этого отрицательное поле исчезло.

– Ты можешь как-то объяснить это? – спросил Стёпа, по всей видимости, единственный понявший хоть что-то из того, о чём говорил Профессор.

– Нет, – признался тот.

Привожу эту часть разговора с единственной целью. Произошедшее действительно касалось нашего дела самым прямым образом, но относилось скорее ко мне, чем к ним. Если Сёма смог бы отследить то место, в котором активировалось отрицательное поле, то в центре его он с удивлением обнаружил бы мой дом. Там же произошло и противодействие. Но на ту пору никто из нас ни о чём не догадывался. Меня терзали различные видения, но я приписывал их своему состоянию.

Однако игра только начиналась, и моим друзьям, а впоследствии и мне, была отведена в ней не последняя роль. А то, что меня нарочно на время вывели из неё, я узнал лишь потом.