Злая память. Книга первая. Кавказ - стр. 75
Валерий с удовлетворением отметил и тот факт, что в бой «вклинились» и остальные «новобранцы». А куда, собственно, им было деваться?
И дело тут было даже не в том, что если не будешь стрелять ты, то будут стрелять в тебя. Скорее всего, подсознательно, никто из «молодых» просто не желал быть впоследствии объектом всеобщих насмешек и подколов. Потому как рядом с ними, сейчас в кровь «рубились» острые на язык их старшие товарищи. И будьте уверены: дембеля ни в коем случае не упустили бы момента, дабы не поведать сослуживцам, оставшимся на складах о (скажем так) не самых адекватных реакциях «юных пехотинцев» в самые напряжённые минуты смертельной сечи. А этот публичный позор, прошу поверить на слово, мог быть гораздо страшней чеченской пули.
Впрочем, в поведении салаг всё ещё сквозили нотки прежней нерешительности и явного чувства неукротимой дрожи. Как ни крути, а убить себе подобного, на практике оказалось не так-то и просто. Ведь далеко не каждый способен нажать на курок, целясь в живого человека. Особенно в том случае, когда делаешь это впервые.
Прежде чем попасть в армию, любой из нынешних «новобранцев» безусловно видел, как крутые герои многочисленных экшенов и блокбастеров «мочат» своих врагов направо и налево. При этом каждый из них, наверняка, мысленно представляя себя на месте тех самых культовых Шварценеггеров и Брюсов Уиллисов. И, по большому счёту, был абсолютно уверен в том, что и он так сумеет. Дело-то нехитрое, заряжай и «поливай». Однако в реальной жизни, отправить людскую душу (пусть и вражескую) на тот свет, по каким-то внутренним, подсознательным или интуитивным барьерам чрезвычайно сложно. А подчас и вовсе невыполнимо. Потому и боролись сейчас парни, вовсе не с боевиками, а сами с собой; переламывали свою мирную психику, снимая незримые внутренние запреты, присутствие которых и отделяет человека разумного, от зверя-хищника.
Не ускользнуло от внимания командир и то неприятное обстоятельство, что на левом фланге, где оборону держали лишь двое: Литвиненко с Бутаковым, положение было близко к критическому. Боевиков там отчего-то скопилось слишком уж много. К тому же действовали они наиболее агрессивно. Потому и поспешил Валерий сместиться поближе к неожиданно возникшему «пожару». Вот только предпринял он тот маневр (как выясниться позже) с некоторым опозданием.
В самый неподходящий момент, у Литвиненко вдруг «переклинило» автомат. Пытаясь вернуться в бой, он безуспешно передёргивал затворную раму, при этом Сашка оставался по сути безоружным на почти открытом для боевиков пространстве.