Златник Владимира - стр. 17
Последние фразы про кофе совершенно не имели под собой никакой логической основы, поэтому конкретный мозг Владимира не выдержал и возмутился:
– Ну подожди, как я мог принести тебе кофе, если ты подорвалась с кровати раньше меня. Иди, ляг и будет тебе кофе с булочкой с маком.
Про булочку с маком – это он зря сказал, потому что…
– Какая булочка с маком?!
В проеме кухонной двери появилась величественная фигура Алевтины.
– У нас в доме завалявшейся корки черствого хлеба нет по твоей милости.
Владимир вспомнил, что, действительно, сделал бутерброды для Маргариты из последнего куска белого хлеба, но он точно помнил, что оставалась еще горбушка – она была достаточно свежей. Так что и этот наезд был не по делу. Однозначно, конфликт имел под собой непонятную для Владимира основу и принимал затяжной оборот, поэтому он решил попытаться перевести все в шутку:
– Что ты имеешь в виду? Нашу дочь? Насколько я помню, это ты в свое время сказала: «Я хочу ребенка». Так что она появилась скорее по твоей милости, чем по моей…
– Не строй из себя клоуна, Найденов! – только и смогла выдавить из себя Алевтина и демонстративно повернулась к нему спиной. По ее гордо вскинутой голове и тому, что на кухне снова загремела посуда, Владимир понял, что шутка его не удалась.
Однако своего пика скандал вроде бы уже миновал и теперь пойдет на убыль или уйдет в другую, молчаливую, стадию. По опыту Владимир знал, что, если сейчас не добьется от нее причины взрыва эмоций, Алевтина будет дуться на него без всякого повода еще недели три, если не месяц. Просто из принципа, что он не понял ее тонкой женской натуры. Поэтому он встал, сунул ноги в пушистые тапки, валявшиеся возле кровати и, шаркая ими, подошел сзади к своей жене, обнял ее за плечи.
– Что случилось, дорогая? Можешь сказать?
– Я тебя ненавижу, Найденов.
Алевтина скинула с плеча его ладонь и оттолкнула от себя.
– Пусти. Мешаешь.
На плите в турке закипало кофе, и аромат его стремительно разносился по их маломерной квартире. Владимир вышел с кухни, выключил телевизор и радио и вернулся обратно.
– А если серьезно, можешь объяснить, что происходит? – спросил он, садясь на табурет и сглатывая слюну.
Он видел, как Алевтина стоит у плиты спиной к нему и не хочет поворачиваться лицом. Ее плечи напряглись, а голова опустилась – так, как будто на нее давил потолок. Владимир понял, что она ему ничего не скажет или, как обычно, только чтобы отговориться.
– Я давно заметил, что мое присутствие тебя раздражает, – продолжил Владимир, обняв свое колено. – Но вот никак не могу взять в толк, из– за чего?