Зимопись. Книга третья. Как я был пособием - стр. 10

– А вас?

– Не дерзи. – Клинок вжался, а на ногу наступил тяжелый сапог, видавший лучшие времена.

На рыкцарей мужики не похожи, скорее, на бежавших крепостных. Только от кого бежавших, если в этой части страны безвластье?

Немец почему-то забыл предыдущий вопрос, перейдя к следующему:

– Царевны, говоришь? Варфоломеины среди них есть?

– А что?

Между ушами ухало: «Варфоломеины»! Не один я надеюсь отыскать следы Зарины?!

– Ответ неправильный. – Острие процарапало кожу над кадыком. Тычок носка сапога в голень усилил впечатление от недовольства собеседника. – О потерянных царевнах что-нибудь слышал?

– Их и сопровождаю.

– Не о тех, – скривился Немец. – О приемных, бывших ангелах.

Ни фига себе, оказывается, не о Зарине речь. Откуда такой интерес к нашим с Томой скромным персонам у каких-то крестьян?

– Говорили, что одну человолки съели.

– То есть, – Немец прищурился, наклонив голову, – одна еще жива?

Отвечать не пришлось: из леса к нам неслось пять больших волков – быстро, мощно, в полном молчании. Когда хотят прогнать – лают. Эти нападали. И нападали на троих, что не стыковалось с засевшими в мозгу установками. Впрочем, звери – телепаты, они чуют состояние людей, определяя взаимоотношения по запаху. Мы для них были два против одного. Узнать ответ умозрительной загадки, не придут ли волки на помощь одному против двоих, не хотелось – а вдруг наоборот?

В аховой для себя ситуации мои поимщики сделали правильный выбор. Отстранившийся клинок развернулся протянутой рукоятью, и мне под ноги упала кинутая обратно перевязь с мечом:

– Помогай. Отходим.

Руки с удовольствием схватили родное оружие, мы одновременно отступили к кустам. За пышной растительностью обнаружился его один человек – в такой же одежде, скорчившийся, с трудом сдерживавшийся, чтоб не стонать. Середину тела покрывала сплошная бинтовка, сверху запеклась кровь.

– Волки? – Догадался он по нашему поведению. – Дайте огужие.

Этот не выговаривал «р». Прямо день логопеда какой-то.

Волков мы встретили, выставив клинки по кругу и защищая спинами раненого. Резкая смена ситуации зверей смутила. Раздались удивленные гавки, но набравшая скорость стая не смогла перестроиться. Сшибка произошла в молчании, быстро перешедшем в вой. Все три клинка достигли целей, четвертый – в нетвердой руке лежачего – просто отогнал зверюгу, пытавшуюся прорваться снизу, но пятый волк впился в бедро Немца, добивавшего первую жертву. Пригвоздив своего, дергавшегося на клинке, к земле и так оставив, я ножом прикончил висевшего на Немце.

– Шпашыбо, – с присвистом вышло из его разбитого рта.