Зимопись. Книга пятая. Как я был невестором - стр. 46
Будь мы за горой, последовало бы въедливое следствие, и покатилась чья-то голова. На этой стороне религиозное рвение святой сестры власти не имело. От Малика донесся смех, а Деметрия ответила так, будто ребенку втолковывала очевидное:
– Помимо Того света на других языках разговаривают за пределами страны башен, вы должны быть в курсе о немцах среди пожирателей. Некоторые слова залетают в наш язык и со временем тоже становятся нашими.
– Слова, которые касаются сестричества, не могут заменяться другими!
– Только если вместе с сестричеством, – с намеком хмыкнул Малик.
Вслед за ним все оглянулись на входившую процессию.
Несколько человек согнулись под тяжестью взваленных на спины мешков, при каждом шаге раздавалось кряхтение, а в мешках стучало и лязгало. Кроме мешков в тронный зал вносились и просто вязанки доспехов и оружия, которые сваливали в большую кучу. Потребовалось несколько заходов, так много оказалось трофеев. В том, что это трофеи, сомнений не оставалось. Большие прямоугольные щиты однозначно выдавали бывших владельцев. Желтые накидки, составлявшие основу вязанок, тоже. Посчитать комплекты получилось не с первого раза, итог порадовал. Ровно тридцать.
Деметрия вопросительно глядела на святую сестру. Та бросила с вызовом и пренебрежительным превосходством:
– После боя у вас остались воины?
В тоне также сквозил фатализм, правда он напрямую граничил с отчаянием. Хотя последнее Вероника очень старалась не показывать.
Возглавлявший процессию рыкцарь теперь стоял, подбоченившись, и ухмылялся в бороду. Деметрия кивнула, он рассказал:
– В поле им равных нет, с этим никто не поспорит. Победить можно только смекалкой. Их основной отряд занял круговую оборону в пещерообразной выемке, на прорыв не шли, чего-то ждали. Сигнала, наверное. – Все снова придавили взглядами сестру Веронику, она даже сгорбилась. – Сверху камнями не достать из-за скального карниза, только если всю скалу обрушить, а это дело многих дней. Но противник не учел удачные для нас перепад высоты и направление ветра. Повторюсь – с царберами никто не сравнится в поле, но горы – иное дело. В нужном месте мы подожгли снопы с полотняной травой, и взяли всех. И не потеряли ни единого человека.
Ни человека!
Полотняной травой, как понимаю, назвали сорт конопли, из которого туземцы Фриста изготавливали все – одежду, белье, веревки. Даже какую-то вкусность готовили, вымачивая, перетирая и с чем-то смешивая. Но конопля все же осталась коноплей, и сожженная в таком количестве с дымом выделила что-то не совсем правильное. Думаю, сдавшихся царберов мучил не только дым. Или не мучил.