Зимняя война. Дороги чужого севера - стр. 9
Приказ захватить Путоярве и господствующую над ним высоту полк Уматова получил четыре дня назад. Часть располагала двумя дивизионами полевых орудий, минометной батареей. Артподготовка велась не меньше часа. Потом последовала атака в лоб, которую финны без усилий отбили. Атакующие шеренги даже не дошли до колючей проволоки, плотный огонь прибил их к земле, после чего разрозненные группы покатились обратно. На поле сражения остались сорок трупов и больше семидесяти раненых. Финны снисходительно разрешили их забрать – при условии, что красноармейцы будут без оружия. Угрюмые солдаты похоронной команды грузили в сани тела, отдельно вывозили раненых, а с финских позиций долетали веселые шутки и обидные оскорбления. Попытка зайти с фланга тоже не увенчалась успехом. Рота красноармейцев отправилась в обход укрепрайона, прикрывающего Путоярве, и увязла в ельнике. Солдат разбросало, а выйдя на открытую местность, они попали под шквальный пулеметный огонь и были вынуждены отступить обратно в бор. А там работали снайперы, рота снова попала под обстрел. Финские стрелки, сливаясь с местностью, методично выбивали солдат. Единственная дорога в расположении – через замерзшее озеро – тоже не стала спасением. Красноармейцы спрыгивали с обрыва на лед, где и становились идеальными мишенями, на которых снайперы оттачивали свое мастерство. Уцелевшие бросались обратно под обрыв, прятались, кто как мог. Спас потрепанную роту пулеметный взвод, отправленный во фланг комбатом Раевским. Бойцы притянули на санях станковые «максимы», развернули их на южном берегу озера и подвергли дальний лес массированному обстрелу. Финские снайперы падали с деревьев, как шишки. Рота противника сконцентрировалась на опушке, чтобы добить прижатых к берегу красноармейцев. Пулеметный огонь загнал их в лес, финны отступили, а остаткам роты погибшего лейтенанта Скрябина удалось со второй попытки переправиться через озеро. Наступление застопорилось. Полковник Уматов выпрашивал у командования боеприпасы – полк не может штурмовать высоту, не проведя артподготовку! Начальство неизменно отвечало, что в полку достаточно артиллерийских стволов, и если через день высота не будет взята, последуют оргвыводы – вплоть до расформирования части и отдачи ее командиров под трибунал. В полку действительно хватало орудий, но боеприпасов оставалось на десять минут ведения огня…
Палатка на дне оврага могла укрыть только от снегопада. От морозов, особенно ночных, будучи обычным куском брезента, она не защищала. Интендантские службы работали из рук вон скверно – не хватало даже таких палаток. Командир разведывательной роты капитан Покровский где-то добыл несколько буржуек, раздал их бойцам, и теперь они считались привилегированным сословием – особые условия быта, теплая одежда. Буржуйка поглощала дрова, как какая-то голодная бестия, согревала пространство только в метре от себя, и подкармливать ее приходилось круглосуточно. Впрочем, недостатка в растопке в карельских лесах не было – топили поленьями, ветками, корягами, корнями. Ветхий брезент постоянно рвался, приходилось его заштопывать… Холод в организме поселился капитально, он всегда был там – то больше, то меньше. Иногда про холод забывали, иногда он назойливо напоминал о себе. Мечников вообще забыл, когда последний раз раздевался. Мылись снегом, холодной озерной водой, добытой из полыньи…