Зимняя роща - стр. 4
Я шла, но ощущала, будто бесконечно топчусь на месте. Передо мной возникали образы: все они были смутно знакомыми, заросли пеленой тумана, и я удивлялась, замечая на них вещи или людей, о которых давно не вспоминала.
– Наконец ты пришла, – голос не напугал меня. Я знала, кому он принадлежит.
– Мара, – сказала я, – я не должна была умереть. Мне еще нужно на свадьбу…
– Отбрось свои планы и оглянись на прожитую жизнь, – сказала она. – Душе, потерявшей тело, больше нечем заняться, кроме как бесцельно поглощать уроки прошлого.
– Я не хочу оглядываться назад. Прошлое осталось в прошлом, я выросла. Я мечтаю построить будущее с тем, в кого влюбилась. И ты не сможешь меня остановить, – мой голос звучал уверенно. Я не чувствовала ни волнения, ни злости. Мне не хотелось плакать или кричать. Я говорила с богиней смерти так, будто мы знали друг друга целую вечность.
– Кощей спас тебя тогда на болотах, но он обманул Недолю, – сказала Мара.
– Он ведь просто помог мне. И он никогда не упоминал о…Недоле, – возразила я.
– Если бы ты знала, сколько божеств управляло Залесьем, то не говорила бы таких слов, – в голосе Мары мне послышалось отвращение. – Кощей обманул Недолю, мою племянницу, и ей пришлось отступить перед тобой.
– Выходит, мне суждено было умереть?
– Верно, Тая. Твоя смерть должна была остановить проклятье. Но теперь слишком поздно.
– Почему?
– Мертвые восстали из могил, сделка с проклятьем нарушена. Ничто не будет таким, как прежде.
2
1
Иван пытался выбраться из колодца, но руки и ноги скользили по камню. Он падал обратно в воду и тут же выныривал из нее.
«Дождись, пока вода поднимется, и сможешь выбраться через лаз», – шепнула ему Марыська.
– Я должен помочь Василисе. Здесь что-то не так, – он слышал странные звуки, похожие на шуршание.
«Единственное, что ты можешь сделать, это ждать».
Марыська была права, но Иван не хотел больше оставаться в стороне. Он много раз проклинал себя за то, что пытался сжечь шкурку Василисы; за то, что хотел без ее ведома договориться с цыганской ведьмой; и за то, что его глупая самоуверенность стоила им жизни не рожденного ребенка.
«Перестань сомневаться в себе, – сказала Кикимора. – Ты потомок одного из самых грозных людей, живших в Залесье! Неужели для тебя невозможно выбраться из колодца?»
Ее слова напомнили Ивану о том, что он забыл о кровных узах. Он так ненавидел свое сходство с Соловьем-разбойником, что намеренно отказывался смотреть на свое отражение. Он видел в нем прошлое, загубленное как его родом, так и им самим.
Он сунул пальцы в рот, готовясь свиснуть.