Зимняя романтика. Адвент-календарь историй о любви - стр. 36
– Que demonios[3]?!
Дети замерли. Куклу бросили, лего отложили.
– Это билеты в Москву, на Новый год. С двадцать шестого декабря по третье января, – пролепетала я, хотя муж и сам это прекрасно видел.
Он крутил билеты в руках, как будто они могли в любой момент воспламениться.
– Мы едем к бабушке с дедушкой? – подпрыгнул Адриан.
– К моим маме с папой, – пояснила я.
– Ура! – завопил он, прыгая на одной ножке. А потом вдруг испугался. – Значит, мы полетим на самолете?
– Да, – кивнула я.
– Нет! – рявкнул Диего, посмотрел на детей: – Вы поиграйте, а мы с мамой сейчас вернемся.
Дети переглянулись, но промолчали. Вслед за Диего я пошла в ванную, а он запер за нами дверь. Когда он обернулся, я увидела дьявольский огонь в его темных глазах. Слишком поздно появилась гениальная мысль, что в ужин нужно было подсыпать какое-то успокоительное.
– Demonio![4]
– Если ты переживаешь из-за билетов на концерт…
– Да! Нет! Я наверняка смогу их продать. Но не в этом же дело! Я шефу пообещал тридцатого декабря подготовить презентацию. И ты об этом знаешь! Ну это еще ладно. Мне пятого января надо быть на совещании в Мадриде! Ты об этом подумала?
– Я билеты до третьего взяла.
– А моей маме ты сказала? Они ждут нас на Новый год!
– Не успела еще. Зато мы наконец увидим моих родителей. С твоими мы каждый год отмечаем, а мои даже Луну ни разу не видели.
Диего приложил ладонь ко лбу. Я протянула руку, чтобы погладить его по плечу, но он дернулся, как только я прикоснулась. Сердце болезненно сжалось.
– Я видел сумму, – прошептал Диего, опуская руку. – Ты опустошила наш счет, куда мы откладываем деньги на отпуск?
– Ну, в Москве мы тоже в отпуске будем, – попыталась оправдаться я.
Диего посмотрел на меня как на полную идиотку, которая клеит лист подорожника на место оторванной руки.
– В Москве? В январе? В минус тридцать? В снегу? А о детях ты подумала? Зачем их тащить в такой холод?
– Мы купим им зимние комбинезоны. И в снежки сейчас здорово играть. А еще можно построить целый замок из снега.
– Б-р-р… А если они заболеют? Angina! Gripe! Neomonia![5]
Представив детей с пневмонией, я почувствовала себя еще хуже. Неужели я слишком рисковала детьми? Они к такому холоду совсем не привыкли. Вдруг и правда в больницу попадут? Уколы, ингаляции, инфекционное отделение…
Я вжалась спиной в край раковины и спрятала руки за спиной. Диего, конечно, прав. Я поступила импульсивно, не посоветовавшись с ним.
– Билеты можно сдать? – спросил он.
Когда я замотала головой, потому что язык прилип к небу, Диего так крепко выругался на испанском, что я разозлилась.