Зимняя романтика. Адвент-календарь историй о любви - стр. 2

Самым сложным оказалось не попасться на глаза эльфам. Такое ощущение, что эти маленькие проныры никогда не отдыхают.

И лишь оказавшись в полумраке сарая, я смог спокойно выдохнуть.

– Прости, дружок, – ласково провожу по ярко-красному носу Рудольфа. – Я знаю, что ты устал, но давай немного прокатимся?

Переход в мир людей дался мне легко. Я могу посещать его, когда захочу, до того момента пока не стану настоящим Сантой – тогда мир людей я смогу навещать только в рождественскую ночь.

Мы бесшумно приземляемся на заднем дворе маленькой девочки-Гринча.

Я предвкушаю, какое у нее будет забавное лицо, когда она увидит Рудольфа.

Быстро набираю пригоршню снега, скатывая его в снежок, и бросаю в ее окно.

Девочка появляется почти моментально.

– Это олень? Настоящий олень? – в ее голосе неподдельный восторг.

– Спускайся и познакомься с Рудольфом.

Она даже не потрудилась как следует одеться, натянула куртку и сапоги прямиком на пижаму. Я был чертовски горд собой.

– Это правда Рудольф? – она рассматривала оленя во все глаза.

– Правда.

– А вдруг ты просто притащил сюда обычного оленя?

Я хлопаю Рудольфа по задней части:

– Но, Рудольф.

Его копыта отрываются от земли и зависают в воздухе.

– Обалдеть! Настоящий Рудольф! Олень Санта-Клауса! А ты, получается, правда сын Санты?

– Я же говорил.

– Можно? – она указывает на оленя, явно хочет его погладить.

Я снисходительно киваю.

Ее маленькая ладошка зарывается в бурый мех Рудольфа, а глаза светятся неподдельным счастьем. Не знаю почему, но это зрелище меня заворожило.

Рудольф решил резко приземлиться, и не ожидавшая этого девочка полетела назад, я успел ее подхватить, и мы вместе кубарем свалились в снег.

Она засмеялась, и ее прекрасный смех был звонче любого бубенца в упряжке моего отца, и мне хотелось, чтобы он звучал вечно.

Девочка повернулась ко мне, ее волосы были все в снегу, а щеки раскраснелись.

– Я Ванесса.

– Ник.

Так началась наша дружба. На протяжении нескольких лет мы с ней очень часто виделись. При любом удобном случае я сбегал в мир людей. А на каждое Рождество я сам лично доставлял ей подарок, Ванесса всегда ждала меня. Это было нашей традицией.

Но когда ей исполнилось пятнадцать, все изменилось…

В то Рождество я, как обычно, спустился в ее дом по дымоходу, но вместо улыбки, по которой я скучал уже пару недель, меня встретила пустота…

На следующий день я явился к Ванессе с самого утра. Я застал ее в дверях, она, вероятно, собиралась к своим подругам.

– Счастливого Рождества, Ви! – я уже было собирался обнять ее, когда увидел неподдельный страх в ее глазах.