Зима с детективом - стр. 4
Хотя эйчар формировала коллектив из разных животных, так что и зайцы-косари тоже не годились.
– А нам все равно, а нам все равно, – бубнила себе под нос Варя на обратном пути, нехитрым аутотренингом нивелируя обидную неудачу.
К обеду потеплело, но великое обледенение не закончилось, а дополнилось великим потопом, и теперь приходилось шлепать по лужам. Варю это сильно напрягало, спартанцев питерского розлива – нисколько.
На повороте, где она сегодня упала, Варя притормозила и машинально мазнула взглядом по месту с «секретиком». Тот перестал быть таким красивым, потому что ледяная корка потемнела и размякла.
Варя пошарила в сумке, нашла фирменную ручку популярной сети булочных, щедро презентованную ей эйчар-девицей, и с особым удовольствием вонзила ее в мутное ледяное крошево, выковыривая из него золотой ключик.
Компанию в разработке ледяных недр ей никто не составил. Спартанцам было безразлично, что она там вырубает. Хоть золотую жилу, хоть буквы, складывающиеся в «Здесь была Варя».
Хотя… Возможно, если бы вырубленные буквы складывались в строки Бродского, это привлекло бы внимание. В Питере любят хорошую литературу. И чем тоскливее – тем лучше.
Ключ как символ возможности что-то открыть (например, хорошую перспективу) в депрессивном февральском городе был неуместен. Актуально выглядел бы «секретик» с какими-нибудь знаками безысходности – пожалуй, подошел бы малый джентльменский набор из мыльца и веревочки.
Собственный мрачный сарказм Варе очень не понравился. Она отбросила покореженную ручку с логотипом отныне ненавистной булочной и рассмотрела свою добычу.
Ключ из желтого металла висел на кольце с пластмассовой блямбочкой, которую называют таблеткой и используют для открывания электронного замка. У Вари на ее собственной связке ключей была такая же, только другого цвета – не синяя, а желтая.
На всякий случай она проверила: к замку на калитке ее ЖК желтая блямбочка не подходила. К подъездной двери тоже.
Марик был дома, вел урок: из-за закрытой двери в комнату доносился негромкий бубнеж. Варя прошла на кухню, отведенную ей под местожительство.
Комната в квартире, которую Марик снимал уже третий год, была всего одна, и, хотя брат великодушно предлагал отдать ее Варе, та понимала, что вести уроки из кухни ему будет неудобно. Ученики – преимущественно русскоязычные оболтусы из Америки и Германии, что они подумают о преподавателе, объясняющем им синусы-косинусы и логарифмы-интегралы на фоне чадящих сковородок? Еще решат, что слишком много платят за уроки, и Марик потеряет в заработке.