ZигZаги Vойны - стр. 2
Оказавшись на центральной площади, мы увидели, что со всех улиц сюда гонят наших односельчан. Какой-то немощный и высохший старик в нижнем белье с трудом передвигал ноги, и фашисты периодически подгоняли его ударами прикладов. Дед чуть не падал, но всякий раз сохранял равновесие, удерживался, и шёл за своей семьёй. А когда опять начинал отставать, всё повторялось.
Мать замедлила шаги. Её относительное спокойствие пропало. Она осознала, что дальше будет, и теперь суетилась, обнимая, то каждого из нас, то всех сразу. Её тревога передалась и нам. Сёстры начали всхлипывать. Я совсем ничего не понимал, но тоже был напуган.
Пригнали на окраину, к огромному совхозному амбару. Теперь его со всех сторон окружали немцы. Они были веселы и оживлённо болтали. Тут же стояли бронетранспортёры, и, самое страшное – канистры с бензином.
Как и всех пленённых, нас прогнали сквозь толпу немцев и запихнули в амбар. Внутри уже было много людей. Кто-то негромко голосил, кто-то беззвучно молился, осеняя себя крестом и кланяясь. Большинство сидели молча, глядя в одну точку. «Вот здесь нам и будет конец», – отрешённо сказала какая-то женщина. Мы захныкали ещё больше, и прижались к матери. Она молчала. По лицу стекали слёзы.
Дверь в амбар периодически открывалась и вталкивали ещё кого-нибудь. «За что нам такое наказание? Чем мы перед тобой провинились? За что нам такую смерть посылаешь?» – причитали женщины, обращаясь к Богу. Кто-то пытался высунуться, что-то выкрикивал, пытаясь вступить в контакт с немцами, но – тщетно. Неожиданно амбар полностью открыли. Все двинулись к выходу, в надежде, что это – освобождение, что сейчас отпустят. Но фашисты направили на людей автоматы. Все отпрянули.
Когда народ притих, немецкий офицер на ломаном русском начал говорить: «Сегодня немецкое командование проводит крупномасштабную операцию по выявлению и уничтожению партизан. Мы направили карательный отряд в село и вокруг него. Если в результате операции погибнет хоть один немецкий солдат, вы будете уничтожены. Если во время облавы кого-то обнаружат в селе, его повесят как партизана».
Несколько женщин забеспокоились. Это были те, кто успел спрятать своих взрослых дочерей – над ними немцы беспощадно издевались или угоняли в Германию. Соседка тётя Маруся, расталкивая всех, пробралась прямо к офицеру, и придумывая на ходу какие-то оправдания, добилась, что ей разрешили сходить домой и привести своих дочерей. Сбежать под подобным предлогом возможности не было: немцы не отпускали всех сразу. Только когда один возвращался, отпускали следующего. Когда приведены были все, дверь амбара наглухо закрыли. В таком состоянии мы провели весь день.