ZигZаги Vойны 2024 - стр. 5

Танки шли по центральной улице посёлка. Длинная колонна, напоминающая стольную гусеницу, пожирающую всё на своём пути. Они были старыми, ещё с советских времён, но мощные гусеницы властно вминали мягкий от весеннего солнца асфальт, и грохот стоял такой, что стёкла в ближайших к дороге домах тренькали, словно кто-то водил неумелой рукою по струнам расстроенной арфы.

Люди, вышедшие на улицу, окаменели и остались стоять там, где их застала эта громада, только глаза ошалело провожали одну за одной мелькавшие машины. На первом танке дёргалось сине-жёлтое знамя. Грозно и зловеще рвалось оно на ветру и издали напоминало чудовищную двуцветную голову гремящего металлического насекомого. Из каждого люка до половины выглядывали застывшие солдаты. Казалось, их лица были неживыми, мертвенно-серого цвета, и в каждом танке, в каждой торчащей из него фигуре читались угроза и презрение к нам, живущим в этом посёлке.

«Враги», – не говорили нам, но давали понять своими гордо закинутыми головами в касках солдаты. В таких касках в Великую Отечественную шли в атаку на врага. Вот и мы для этих, прочно застрявших в люках, такие же враги.

В колонне, марширующей по главной улице, двигалось десятка два тяжёлых танков, остальные БМП и БТРы, попалась и пара пушек со стволами внушительного калибра, названия которых тогда ещё никто из нас не знал, но понимал, что вся эта груда металла предназначалась нам. Смерть шумно ползла по ещё недавно мирному донбасскому посёлку.

Но отнюдь не все были встревожены и удивлены такому появлению: кое-кто, восхищённо улыбаясь, прыгал с телефоном и снимал на камеру «гостей». Солдаты, конечно, заметили этот тёплый приём молодой женщины, но никак на него не отреагировали, разве что ещё больше приосанились перед камерой. Дама эта родилась в Донбассе, но почему-то её всегда тянуло к «потічкам» и «місточкам» Галичины, к колядкам и вышиванкам. Впрочем, в вышитой сорочке нет ничего плохого, если только она не становится пеленой на твоих глазах, закрывая собой остальной мир и заставляя ненавидеть всё, чем дорожат другие. Звали женщину Софией.

В это же время на центральной улице появилась ещё одна женщина, Мария. Как и первая, она обращала на себя внимание, выделяясь из застывшей массы. Уверенно шла по улице, и не вдоль обочины, а ближе к середине, шла параллельно бронированной технике, и та двигалась всего в метре от неё, как бы немного объезжая, чтобы не задеть. Женщине было куда свернуть: вдоль дороги слева от неё тянулся тротуар, но она с явным вызовом продолжала спокойно двигаться по дороге, как будто, не замечая лязгающих гусениц на расстоянии протянутой руки, даже головы не повернула в сторону колонны. На перекрёстке пару раз презрительно сплюнула прямо под гусеницы, ожидая какой-то реакции от военных. Те, конечно же, это увидели, но реакции не было.