Жуткое утешение - стр. 23
В банках было на что посмотреть; сам Темса восхищался мрачной архитектурой. Она прославляла смерть, наполнившую хранилища таких заведений, как «Монетный двор Фенека». В залах на верхних этажах потолки были покрыты белым гипсом и сусальным золотом. На серебристых рамах висели фонари, в которых горела ворвань. В них от пола к потолку тянулись шесть колонн из черной вулканической породы, украшенные грудными клетками и протянутыми руками. В их верхней части и у основания висели связки черепов, похожие на виноградные гроздья. Черепа неласково смотрели вниз, на ряды столов.
Эти столы, принадлежавшие знакам и счетчикам монет, были такими высокими, что добираться до них служащие банка могли только по лестницам. Между столами, держа в руках алебарды со сверкающими лезвиями, стояли охранники в доспехах и закрытых шлемах. Охранники молчали, а вот те, кого они защищали, напротив, создавали мощный шум: воздух был наполнен скрипом тростниковых ручек по папирусу и стуком счетов. За высокими столами не было ни одной тени; Кодекс запрещал им как прикасаться к половинам монет, так и охранять их.
Мраморный пол был отполирован до такого блеска, что Темса мог увидеть в нем свое отражение – и уже не раз посмотрелся в него, словно в зеркало. Новый костюм натирал его здоровую ногу. Толстые складки ткани накапливали тепло, и хотя вдоль стены стояли призраки, размахивавшие пальмовыми листьями, Темса уже начал потеть. А тугой воротник… ну, с ним ничего не поделать. Темса сделал в уме пометку, что портного нужно избить.
Вытерев вспотевшее лицо носовым платком, он нашел себе занятие – поправлять серебряные перстни на пальцах. По такому случаю он надел только лучшие. Он даже позволил одной из девушек, работавших в его таверне, подвести ему глаза и нанести румяна на щеки так, как это принято у аристократов. Заметив это, Ани бросила на него убийственный взгляд. Она не понимала, что он участвует в огромном спектакле, и это – его костюм. Его сцена – банк, его роль – успешный и совершенно законопослушный деловой человек, который прибыл на свое первое официальное Взвешивание.
Взгляд Темсы снова скользнул в сторону двери директора. Окна по обе стороны от нее были закрыты ставнями, но Темса видел, что за ними движутся силуэты, подсвеченные светом ламп. Он прищурился, силой мысли заставляя фигуры выйти наружу – и слегка удивился, когда они сделали именно это.
В дверях появился Руссун Фенек, «ручной» знак Темсы, его отец, тор Фенек, а также группа его советников и слуг в расшитых блестками одеждах. Советники устремились в разные стороны, словно крысы с корабля, который пришел в порт после долгого плавания, а Фенеки поспешно двинулись вперед. С ними остался только один – седеющий мужчина со сложно заплетенной бородой и золотой полосой, проведенной от носа к макушке.