Журналистка - стр. 48

Толпа переглянулась и растерянно пожала плечами.

– Вроде, ничей, леди Разински, – тихо ответил кто-то позади.

Встречаясь взглядом с напряженно прищурившимися чёрными глазами, начала раздумывать над тем, где Далира хранит рабскую печать. Кажется, в нижнем ящике за рабочим столом… Нужно спросить.

– Значит, мой. Расходимся.

14. Глава 14. Тристан

Позади раздался низкий угрожающий рык.

– Альма… – тихо пророкотал Вендир.

– Госпожа, – холодно перебила, не позволяя ему предпринять очередную попытку манипуляции.

– Госпожа, – процедил сквозь зубы волк. – Зачем вам второй раб? Я… с чем-то не справляюсь?
Кто бы сомневался, что его снова понесет не туда.

Вздыхая, подкатила глаза к небу и пропустила сквозь пальцы свои светлые пряди. Чёрт тебя дери, Вендир, ну нет у меня времени разбираться с твоими тараканами, нет!

– Поговорим дома.

– Но…

– Он мой и точка. Не устраивает — так уж и быть, пойду на уступку. Продам тебя кому-то, у кого ты будешь единственным.

Угроза подействовала просто волшебным образом. Оборотень замолк и замер, лишь тяжело посапывая мне в затылок.

Ничего, привыкнет.

Шокированный столь неожиданным поворотом народ, оживая, снова загалдел.

– Леди Разински, прошу прощения, но он должен понести наказание! – хмурясь, сдержанно кивнул пожилой торговец.

– Да, он ведь вор! – возмущенно поддакнула пышная женщина рядом.

– Он украл мои продукты!

– И мои вещи!

– Зачем он вам? Заставьте отработать и выгоните! – воскликнул грузчик у телеги.

– Да!

От нарастающего шума заболела голова. Проклятые горожане всё никак не унимались, волк позади обиженно сопел, новоприобретенный раб от напряжения едва не подрагивал, опасливо наблюдая за мной исподлобья.

Раздражаясь, хлопнула в ладони и злостно шикнула:

– Молчать! – Толпа послушно притихла, и я продолжила, предупреждающе сощурив глаза: – Я никого не спрашивала, что мне с ним делать. Вас это не касается.

– Но нанесенный ущерб… – пискнула женщина слева.

Я припечатала её тяжелым взглядом, отчего она испуганно округлила глаза и вжала голову в плечи.

– Все, у кого он что-то взял, прошу сюда. Остальные свободны. Быстро!

Моё терпение расходилось по швам, отчего волосы нагрелись и засияли магическим серебристом светом.

Народ подскочил на месте и засуетился, толкая друг друга, чтобы поскорее убраться подальше от раздраженной имперской журналистки. Пока лишние торопливо исчезали, возвращаясь к своим делам, передо мной постепенно выстаивалась линия «пострадавших». Скорее, идиотам просто не сиделось спокойно без расправы и хоть какого-то зрелища.

Иногда мне хотелось сжечь всех ротенийцев на главной площади.