Журналистка - стр. 31
Да, я получал копейки, которых с трудом хватало на еду. Да, я не имел возможности прикоснуться к женщинам. Свободные редко берут в дом бойцов, а невольницы никогда не отходят от своих хозяев. Да, всё, что я имел — холодная пустая клетка в подвале, которую разрешено покидать лишь на определенное количество времени, чтобы утолить голод и выпустить волка размяться. Но моя честь, моё самоуважение и мой дух всё ещё были при мне.
Пока не на коленях — свободен. Бои — мелочь.
Не повезло лишь единожды, когда на пару недель меня выкупила мадам Зильвар… Этого времени хватило, чтобы начать ценить то, что имел. Чтобы поблагодарить всех возможных богов за то, что попал к предпринимателю, а не «домашнему» хозяину.
Мы, оборотни, не умеем подчиняться. Что-угодно, но, чёрт возьми, не это! Единственное, чего я когда-либо боялся, — однажды проиграть или стать неинтересным для гладиаторских представлений. В первом случае — смерть, во втором — продажа, а там, к кому попаду… Потому делал всё, что мог, чтобы выделяться. Я изучал технику боев всех возможных существ, чтобы не бросаться на них зверем, подобно своим сородичам, а играть. Народ всегда любил игры. Я выучился такому самоконтролю, что сам себе завидовал. И я никогда не оступался…
Пока меня не выставили против проклятого Жнеца.
Ещё до поединка я чувствовал, что к добру этот бой не приведет. Любимец публики, главный кормилец кошелька владельца арены… Я почти смирился с тем, что умру. Оно и немудрено — не могла ведь удача столько времени стоять хранителем над рабом. По сравнению с другими, я продержался слишком долго.
И я не мог поверить своему счастью, когда осознал, что мне повезло и в этот раз.
Там, в кабинете Фарнелли, стоя на коленях со скованными цепями руками, я с ужасом осознавал, что пришел к тому, чего боялся больше всего. Не просто хозяйка, а начальница СЦР — столичная богачка и приближенная к императору журналистка. Кошмар для свободолюбивого непокорного оборотня. Такие всегда предпочитали экзотические увлечения…
Только оказалось, что девушка так же, как и я, не горела желанием играть в игры.
Всё ещё свободен, всё ещё над собой властен…
Но я и представить себе не мог, что закую себя сам. Этим проклятым ароматом, этими сладкими фантазиями…
Она привлекала меня. Слишком сильно… Похоть, граничащая с безумием. Тяжелейшее испытание для самоконтроля.
Я просек, что, чем более недружелюбно себя веду, тем сильнее её от себя отталкиваю, и стал делать всё, чтобы держать от себя на расстоянии. Я разумен и я уравновешен, но кровь оборотня никогда не перестанет бурлить в моих венах. Меня слишком сильно к ней тянет, а, самое страшное, — она нравится и волку. Запертый уже слишком много времени, он всё меньше поддавался контролю.