Журналист в кармане. Апокалипсис в шляпе, заместо кролика – 4 - стр. 98
И хотя Клаве меньше всего хочется идти в эту сторону и узнавать, что там происходит, он тем не менее, одереневшими ногами начинает движение на этот звук, где он, пригибая голову, пытается рассмотреть в этой неустойчивой темноте, что там сейчас происходит. Ну а чтобы себя подбодрить и не так сильно было страшно, он, предполагая, что тот, кто там сейчас возится с тряпкой, имеет, если не прямое, то косвенное отношение к гадалке, громко задаёт вопрос: «И кто он?».
На что в ответ раздаётся плеск воды, не видимо, а подозреваемо, что в ведре, куда со своим неудовольствием бросается тряпка, а уж затем звучит чем-то недовольный голос, похожий на голос гадалки. – Кто он?! – возмущённо повторяет вопрос Клавы тот, кто находится сейчас в этой темноте коридора. – Да охламон и пакостник, кто же ещё так наследить может.
– Так это баба Люба. – Клава несколько успокаивается, по характеру заявления угадав носительницу этого голоса. Ну а чтобы не обострять с ней отношения и не провоцировать её на заявление в свой адрес такого же грязного характера, – хотя подошвы его ботинок чисты, – Клава, не пускаясь с ней в дискуссии, разворачивается, и потихоньку, но очень быстро, устремляется вон отсюда. Где он по выходу из этого подвального этажа, и сам того сразу не заметив, натыкается и в результате сталкивается с Михаилом.
И хорошо, что на месте Михаила оказался он сам, а иначе бы находящийся на его месте незнакомый для Клавы человек, скорей наверняка, чем по другому, беспрецедентно уважающий себя и нетерпящий, когда кто-то смеет пересечь границы его зоны комфорта, принялся нервничать и недоумевать, не понимая, куда это Клава смотрит. А вот Михаил ничего этого не выражает, а он можно сказать, догадывается, куда смотрит Клава.
– Да тебе, как я посмотрю, – усмехнулся Михаил, – уже не терпится взяться за дело. Так и разбрасываешься энергетикой, никого перед собой не замечая. – А Клава и не собирается его разубеждать. – Ну а ты, готов? – спрашивает Клава.
Ну а Михаил в собственном репертуаре. – Если не считать лёгкого голода, то, пожалуй. – Клава же уже по собственному опыту зная, куда заводят такие вот предложения Михаила подкрепиться, пропускает мимо ушей это его предложение и интересуется другим вопросом. – А что насчёт нашего вчерашнего дела?
– То, что ты о нём не забыл, переключившись на редакторское задание, это хорошо. – Сказал Михаил. – Можешь за него не переживать, я о нём точно не забуду. Как-никак это твоё первое дело, и мы обязаны довести его до итогового результата. Сейчас же нам там делать по большому счёту нечего. Они пока осваиваются в новых для себя условиях, утрясают своё понимание новой реальности, и всё такое в том же духе. Так что дадим им время для акклиматизации и саморазвития, а затем уж посмотрим, к чему они пришли. Ну а сейчас…– Михаил посмотрел в сторону выходных дверей и добавил, – нам сюда.