Журналист в кармане. Апокалипсис в шляпе, заместо кролика – 4 - стр. 88
И вот в тот момент, когда Каутский пребывал в размышлениях об этих высоких материях, к нему в кабинет и прибыли Михаил с Клавой, кто, так уж их судьба распорядилась, должен был собой принять удар судьбы Каутского.
– Ладно, – говорит Каутский, – всё это дело вчерашнего дня. И сегодня актуально уже другое. Значит так, – окинув изучающим взглядом Михаила с Клавой, многозначительно сказал Каутский, – все свои дела откладываем на потом, и приступаем к первоочередному для нас делу: к освещению прибытия одного чрезвычайного человека, и всего того, что связано с ним.
– Уж больно загадочно и законспирировано звучит. – Откликнулся Михаил, одёрнувшись взглядом.
– И поэтому скажу, что вам невероятно повезло, получив в разработку эту тему. – А в ответе Каутского, нет, да проскальзывает его увлечённость сериалами одной дедуктивной направленности. – Где только на первый взгляд самые обычные события в итоге могут завести и провести вас под законспирированные своды тайного общества, живущего совершенно по другим, и не только государственным, но и мировым законам. А это чрезвычайно захватывает дух и бывает так, что повреждает рассудок и делает вас людьми себе на своём новом уме, то есть дураками. Как вам такое дело? – спросил Каутский Клаву, на кого он смотрел в данный момент, таким образом, как бы указывая ему, что он его как раз считает самым слабым звеном в этой спайке. Ну а если Клава посмеет заявить, что ему это дело никак, то он самолично признает себя слабаком и больше с ним никаких дел не захочет иметь Каутский.
И Клава просто вынужден сказать, что ему в общем всё интересно и нравится, но всё-таки бы им не помешало знать имеющиеся в наличие детали предстоящего, как он понимает, журналистского расследования, а не просто освещения некоего события, под прикрытием которого они и будут действовать.
– А ты умеешь зрить в самую суть. – Усмехнулся Каутский.
– И кому мы обязаны такой нашей везучести? – задался вопросом вдруг вмешавшийся Михаил, в ком нет нисколько от всей этой конспирологической романтики.
– Судьбе. – Заржал Каутский. – А она сегодня, как, впрочем, и всегда, благосклонна к новичкам. – Здесь Клава не мог не заметить, как Каутский подмигнул Михаилу. Что не может подозрительно как-то выглядеть для Клавы, решившего, что за его спиной опять ведутся некие игры. – Что вы этим хотите сказать? – с намёком на то, что с ним нечего играть во все эти закулисные игры, задал вопрос Клава.
– Караулыч вчера сломал ногу, и так сказать, выбыл из большой игры. – Без всяких признаков двоемыслия и скрытых мотивов сказал Каутский. А Клава всё равно не поймёт, что всё это значит, когда он толком не знает, кто такой этот Караулыч. А Михаил всё это замечает в Клаве, чей недоумённый вид по-другому и не объяснишь, и пока Каутский отвлёкся от них, вернувшись к столу, он ему шепчет. – Это наш собственный корреспондент, как раз специализирующийся на подобного рода, сенсационных расследованиях. А получить редакторскую отмашку на собственное расследование, это тот самый шанс…– Но Михаил не успел договорить, так как Каутский, взяв со стола газету и объёмный конверт, вернулся к ним.