Журналист в кармане. Апокалипсис в шляпе, заместо кролика – 4 - стр. 45
Но Клава даже если бы и хотел что-то сказать, то не смог бы. А всё потому, что он перенервничал, да ещё тут такая сбивающая с ног неожиданность с появлением Михаила, и он не выдержал и на последних словах Михаила пал. А вот куда, то этого он уже не знает, а Михаила спрашивать об этом он не станет, не доверяя в этом моменте ему ни насколько – обязательно соврёт с преувеличением, наступив на его больную мозоль, намекая на всякую пакость.
А вот когда Клава, спасибо за всё свежему воздуху, пришёл в себя, сидя на скамейке, то он, конечно, перепугался, не обнаружив рядом с собой никаких людей, а те что ходили всё вокруг да около в виде прохожих, то их и за людей нельзя сразу считать, пока не познакомишься с ними поближе, – всё норовят они тебе ноги отдавить или плечом подтолкнуть, как будто и занятий для них других и не придумано (понятно, что нас окружают не люди, а роботы, запрограммированные на нашу мотивацию по борьбе с окружающей средой), – и принялся крутить головой в разные стороны и оглядываться вокруг, а уж только после всего этого, в себе.
И тут по-другому не бывает – он своим глазам не верит, себя в таком неподобающем виде видя, начав придираться к самому себе (а так он придирчив к сторонним людям, тогда как сам он чуть ли не безупречен). Где всё ему не так и ничего его в себе сейчашном не устраивает (а ведь когда он ко всему этому в магазине, а затем дома примеривался, то его всё устраивало).
– И что это я вижу! – в недоумении возникает этот вдруг очнувшийся человек, такой же во всём как Клава. А как будто и так не ясно, что он видит – что на нём с утра было надето с особой прилежностью, то и сейчас надето. А то, что всё это слегка запылилось, местами загрязнилось, а в некоторых штучных местах поотрывалось, то такова жизнь: всё течёт, всё меняется (да и про космическую пыль не нужно забывать).
Но нет, Клаву, или другого привередливого и вспыльчивого человека такая реальность не устраивает, и им непременно желается знать, отчего такой переполох в его внешнем виде произошёл так незаметно для него, то есть чуть ли немедленно. И почему силы природы, получается так, что действовали по отношению к нему так избирательно. – Чем это я так замечателен сегодня от других, – вон сколько вокруг людей, – чтобы меня нужно было выделять? – начнёт требовательно задаваться вопросами тот же Клава, специально забыв, что сам себя ежеминутно выделял из всей массы людей. А когда значит, природа к нему прислушалась и решила пойти к нему навстречу, выделив его из всей массы людей, то он опять недоволен. Вот и спрашивается, как быть с такими как он, привередливыми людьми. Выделять их или нет. А может их выделить в отдельную прослойку избирательных на свой счёт людей, чтобы они там в своём кругу варились.