Журнал «Юность» №12/2021 - стр. 31
Серафима – девочка, которая нравилась Кириллу своей независимостью и короткой стрижкой, – подошла к нему и предложила вместе позаниматься. Наверное, всем уже стало ясно, что он ничего не понимает в этих дурацких графических уравнениях. Но Кирилл отказался, даже немного грубо, потому как не нуждался в подачках. Где она была до этого? Почему раньше его не замечала?
После уроков он быстро зашагал прочь из школы, но Данила догнал его и, отдуваясь, сказал:
– Ну че, погуляем?
– А как же хоккей и русский?
– Мм… Отменился.
– Русский отменился? Или хоккей?
Данила замялся:
– И русский, и хоккей.
– Ну тогда пойдем, – согласился Кирилл. Все-таки они столько лет были лучшими друзьями.
Они пошли по направлению к центру на расстоянии друг от друга, которое сначала показалось Кириллу слишком большим, как будто они были не вместе. Но когда он попытался его сократить, ему стало некомфортно: видимо, он разучился быть с кем-то вдвоем. У Данилы было напряженное и озабоченное выражение лица, как у большинства взрослых. Оно словно бы говорило, что ничего хорошего в ближайшее время не ожидается, и надо стараться, терпеть, бороться до тех самых пор, пока все это в конце концов не закончится.
Видимо, Данила превращался во взрослого, и по этой причине им теперь было почти не о чем разговаривать. Кирилл попытался обсудить с ним новые фильмы и музыку, но Данила, как оказалось, в последнее время ничего не смотрел и не слушал. Потом они долго молчали, и Кирилл, увидев прямо по курсу зоомагазин, предложил туда заглянуть, чтобы разрядить обстановку. Они зашли туда и застряли на час. В огромных аквариумах там плавали потрясающие тропические рыбы: желтые с синими пупырышками, фиолетовые с зелеными гребешками, красно-желтые, будто охваченные пламенем. Один был заполнен крошечными акулами с необыкновенно злыми мордами: они суетливо нарезали круги, словно бы в поисках лоха, у которого можно отжать телефон. В отдельном резервуаре Кирилл и Данила увидели множество червяков, торчащих из песка строго вертикально и покачивающихся вместе с колебаниями воды. А в самом дальнем углу сидела в полупрозрачном баке рыба, похожая на собаку: она неотрывно смотрела на Кирилла и шевелила губами, пытаясь ему что-то сказать.
Когда они вышли на улицу, им снова стало неловко. Раньше они могли болтать без умолку и истерически хохотать, потому что им все казалось смешным: и истории, которые они друг другу рассказывали, и сценки, которые они наблюдали вокруг. Но сейчас истории не вспоминались, и поблизости ничего интересного не происходило. Тогда Кирилл, чтобы только не молчать, начал рассказывать Даниле про Питера Унгера и его идеи. Несколько месяцев назад, когда Андрей впервые заговорил с ним на эту тему, он начал со странного вопроса: