Журнал «Юность» №12/2020 - стр. 36
Речь была осторожной и официальной, в местах, где должны были проступить эмоции, она уходила в юмор и пафос.
Я попросила папу написать все немного честнее, написать больше не про нас, которые ждали, а про Валю, который молодец и которого мы любим, попросила папу сильнее похвалить сына, быть конкретнее, проще. Вторую, чистовую версию речи я не слышала до застолья.
– Неужели неделя осталась? – повторяла мама тихо, и ее лицо краснело, а губы сжимались.
Я пыталась поднять беседу повыше, улыбалась:
– Да уж, быстро время пролетело, да?
– Не скажи. Я все думала, думала тогда, когда только забрали. Первую неделю вообще не спала.
Однажды, за пару недель до дембеля, Валя позвонил папе, и (со слов папы) сказал ему, что стал теперь другим человеком, что разногласия все позади, все изменится, что он придет и все сядут вместе за стол…
Я не слышала того, что сказал папа после этих пересказанных слов.
Как можно сесть за общий стол семье, которой нет? Внутри меня что-то екнуло и зачастило – от соединения сильного «хочу», невероятно сильного «хочу» и леденящего «невозможно». Как собрать пазлы? Как сделать слова брата явью хотя бы на один день?
И я попала в дурдом Ахметьева вместе с Мишей.
Надо сказать, что обиды моих родителей не бесчувственны, не бесчеловечны. Иногда, во времена сильных, больших потрясений, они делают шаг в сторону, чтобы мы могли объединиться и пережить момент. Обычно для подобного были грустные поводы. Родители начинали разговаривать, по делу, совсем разучившись это делать, восстановив только тихие просьбы: «сходи», «купи», «найди», «позвони, закажи». Когда после повода проходило несколько дней и «раны затягивались», родители снова забывали все общие слова.
Хороший повод объединиться (настолько хороший), повод заговорить – не стать семьей, нет, просто обменяться бытовыми фразами на спокойной ноте, – выпал впервые. За долгое время впервые. И мне очень хотелось этого новогоднего чуда – семьи.
Я побеседовала с мамой, побеседовала с папой. Компромисс был найден: с папы – бутылка хорошей водки, бутыль минералки и какая-нибудь нарезка. Все удивительно мирно сошлись на этом, и началось ожидание.