Журнал «Юность» №11/2024 - стр. 29
– Антон же…
– Антон Чехов – это наш великий писатель и драматург. У него был племянник, Михаил, уехавший в Америку и там основавший свою школу. Для них он что для нас Станиславский.
– Не знала…
– Ну, возраст пока позволяет.
В опытные руки Николая попало не только расположение девушки, но и ее стихи. Важно добиться хорошего настроя, потому что дальше ждет препарирование самого сокровенного. А это больно. Даже за цинизмом автора скрывается попытка сбежать от этой боли.
Тексты традиционно оказались искренними, но сырыми. Чистые таланты среди молодежи он за несколько лет встречал всего пару раз, может, с пяток, не больше. Когда речь – горная река, а каждое слово – камушек в единой конструкции.
– Смотри, поэзия стремится к тому, чтобы каждый звук играл. Был такой филолог, Роман Якобсон…
– Я поэта знаю Якобсона. Иркутского.
– Да, но вряд ли родственники. Так вот, он вывел формулу…
– Формулу?
– Ага. Теперь внимательно: поэтический язык есть проекция оси селекции на ось комбинации, парадигмы на синтагму.
Коля продолжал удивлять. Далее последовали объяснения. Про то, что селекция и парадигма – это содержание, мысль, которую мы выражаем теми или иными звуками и словами. А комбинация и синтагма – условия, в которых мы эти слова подбираем.
– Ну, например, ты хочешь поздравить отца с днем рождения. Пишешь лиричные стихи, очень милые и теплые. – Коля заметил, что пример девушке не понравился. – Так вот, в теплых и милых стихах мы скажем «папочка» или «родной мой папа», что-нибудь такое. Внешние условия – порадовать и поздравить – это комбинация. А выбирая конкретное слово из множества вариантов – селекция. Мы же не скажем при поздравлении «батя».
– Да, поняла.
– Супер! Помимо смысловых условий, что мы хотим сказать, есть в поэзии еще технические. Размер, например.
– Кажется, понимаю… Если пишешь в ямбе – от него уже не уйти, и выбирать слова надо так, чтобы везде был ямб…
– Бинго! Грубо говоря, есть металлические формы – ягодки, слоники, грибы, а есть разного вкуса мармелад, который в эти формы заливаем. Препарирование стихотворений прошло почти без боли, но пару раз на Колю посмотрели с отчаянием. Он с удовлетворением отметил разнообразие тем молодой поэтессы. Маша тяжело вздыхала, но слушала с интересом. Возникло чувство, что Колю изначально ей зарекомендовали как большого специалиста, и она ловила каждое его слово. Да уж, страшно не то, что мы взрослые, а то, что взрослые – это мы.
Дабы смягчить разговор, было решено угостить девушку мороженым. Сбегали в магазин, один из немногих на бульваре. Отошли от темы искусства. Вновь заговорили про учебу. Вахтеры в общаге, физруки, которые пытаются самоутвердиться за счет студентов. Общие знакомые, мероприятия профкома. Потом байки от старшекурсника. Каждый год студенчества несет в себе сотни событий, что напоминает раннее детство. Подготовительное время жизни. Говорят, потом так уже не будет, рутина, быт. Всех творческих людей это пугало, словно раскрытая над шейным позвонком пасть бойцовской собаки. Пожалуй, после раннего детства и студенчества третий период, когда жизнь несет постоянные открытия, – это рождение ребенка. Маша подумала и сказала, что еще может быть война. Заговорили про ковид.