Журнал «Юность» №09/2021 - стр. 22
Кроме того, нагло присвоил богоподобие, шулерски подставив вместо себя мифологизированного дьявола, что стало, пожалуй, самой хитромудрой подставой и невероятной аферой в истории одурачивания двуногих. Так как никакого дьявола никогда не было, нет и не может быть никогда.
Отсюда – из-за роковой, неизвестно как возникшей двуликости разума, – происходят все виды добра и нечистого зла, проблемы любви-ненависти и наши трепыхания в паутине привлекательных мифологем.
С ними, в «Братьях Карамазовых», задолго до доктора Фрейда, начал разбираться великий писатель и мыслитель.
Так что, повторюсь, слава богу, что ни у одного из диких животных, как и у домашних, нет двуликого разума!.. Их бог и царь – инстинкт.
Мою похожую на правду гипотезу было бы весьма полезно преподнести всем школьникам – от первоклашек до выпускников, насочиняв поистине воспитательных учебников человековедения, помогающих не гадать, а привыкать думать, чтоб с детства знать все насчет первопричин добра и зла.
Не могу не вспомнить еще одну мою шибко безумную гипотезу. Лично мне она облегчает жизнь, несмотря на ее бездоказательность, и, как это ни странно, укрепляет спасительное чувство веры в… тут почтительно кочумаю, а большой палец моей правой руки целенаправлен в небеса.
Я так же, как множество других двуногих, частенько слышу горькие упреки ко Всевышнему и вопли недоумения насчет того, чего ж ты там, Всевидящий и Всеслышащий, не упас сыночка-то от сверхдозы дури… не вылечил рачок мужниного желудка… не удержал дочурку от грешного симона-гулимона, померла она в гареме крокодила нефти… Господи, в конце-то концов, бесчувственный ты, что ли?
И однажды я просто не мог не подумать, что Вседержитель и все его Силы ни в коем случае не могут быть органическими (нет другого слова) существами вроде нас.
Он и Они ничего не способны чувствовать, а ангелы – это действенные, но тоже бесчувственные мысли Бога. Все органическое так и этак со временем загибается. Но сам Творец всего сущего, даже если б он захотел, не в силах был бы взять и, так сказать, свалить в миры иные – подальше от наших бессмысленных сюрреалок и мудацких утопий. Он понимает все вместе взятые науки, гордится нами, Им же сотворенными не за успехи тел в фигурном катании и не за тонны ежедневно выкуриваемых сигарет, не за всякие рекорды, естесьно, не за мировые бойни, сверхскоростные ракеты и количества убийственного оружия на душу населения планеты, – но он и его ангело-мысли больше всего остального обожают наши искусства и юмор человечий, часто необъяснимый, всегда весело торжествующий над логикой формальной.