Журнал «Юность» №08/2020 - стр. 17
– Гражданин Тараканов? – просопел майор. – Получите вещи и уплатите за сервис.
Ему передали одежду, документы, деньги. Мордоворот-дежурный последними протянул дипломат и обе дипломные работы с глубокомысленным замечанием:
– Недурно, гражданин Тараканов… Ваша вещица про шизиков и психов мне больше понравилась, чем сочинение гражданина Мухрышкина. Вместе пили?
– Рад, что вы остались довольны, – буркнул Вадик.
Он вдруг представил, как сержант с медсестрой всю ночь напролет зачитывались его дипломом, подобно Григоровичу с Некрасовым, когда те, обливаясь слезами, читали друг другу первый шедевр Достоевского, а потом помчались лобызаться, кажется, к Тургеневу…
– Побольше б нам таких интеллигентных клиентов, – сказала медсестра. – Если б еще вел себя приличней…
– Где тут ближайшая станция метро? – спросил Вадик.
– Ну, брат, чего нет, того нет, – развел руками майор.
– Ты где ж ты думаешь ты есть? – спросил сержант. – Ты есть в Загорске.
Так. Версия меняется. Значит, он все-таки попал на электричку, но проехал свою станцию.
Он взглянул в зеркало. Бросались в глаза глубокие красные царапины по всей правой щеке – следы когтей гарпий. Пересчитал деньги, оставшиеся от уплаты штрафа. Хватит на электричку и на цветы Муре Аполлоновне. Дудки, цветы он подарит Ольге: будет хороший повод объясниться напоследок. Сегодня или никогда…
– Заходите, всегда рады обслужить! – сострила медсестра вдогонку.
«И так всегда, – мрачно размышлял Вадик, прижавшись лбом к грязному стеклу электрички. – С адскими усилиями пробиваешься в университет, надеешься обрести там собратьев по разуму – вместо этого пять лет качаешь права с подонками и кретинами. Посвящаешь любимой женщине лучшие порывы души – и видишь только ограниченность и непонимание. Пытаешься, наконец, красиво вылезти из этого дерьма, рожаешь с муками нечто фундаментальное, достойное… твоего высокого предназначения… Чтобы, оценив твой труд, все поняли наконец, с кем имели дело… И попадаешь в вытрезвитель. И вместо радости и чувства полета жизнь приносит только страдания и боль…»
Именно боль. Страшную головную боль, и мутит к тому же.
– Я жду вас с нетерпением уже пятьдесят минут, – говорил профессор Оловянный, раздраженно пощипывая бородку. – Защита начинается через десять минут. Что вы имеете мне сообщить?
Кошмар, подумал Вадик: он забыл придумать отмазку!
– Случилась большая неприятность, – он сделал удрученный вид. – Вчера ночью мне внезапно пришлось уехать в Загорск.
– Странная причуда накануне защиты.
– …К знакомой медсестре. У нее большая неприятность… она попала в вытрезвитель.